Задолго до рождения курорта

В гарнизоне Кизлярской крепости, построенной еще в петровские времена для защиты южных рубежей, начался повальный мор солдат. Более всего свирепствовала здесь болотная лихорадка, уносившая сотни жизней. Для выяснения причин такой беды Медицинская канцелярия в 1855 отправила на Кавказ врача Виллиама Гевитта. Опытный медик быстро разобрался в ситуации. Причину болезней он усмотрел в гнилом климате Кизлярскрго урочища, который сделался таковым лет пять тому назад, когда обывателям, жительствующим в крепости, разрешено было разводить сарачинское зерно, иначе именуемое рисом. Обильный полив превратил окрестные поля в болота, отравляющие воздух ядовитыми миазмами и служащие пристанищем для мириадов комаров, которые и послужили разносчиками заразы.

Дав рекомендации местным медикам, Гевитт собрался было возвращаться в Петербург, но тут нарочный доставил ему депешу от директора Медицинской канцелярии Кондоиди. В ней говорилось: «Неподалеку от Кизляра, у горы Кавказа имеются теплые и кислые воды... Ежели, по рассуждению вашему, из которых либо больных теми водами опыты учинить заблагорассудите, и по тамошним обстоятельствам таковых больных к тем водам безопасно везти будет, оное учинить и каков будет успех, примечать».

Откуда в далеком Петербурге узнали о горячих водах Кавказа? Еще по указанию Ивана Грозного был создан «Большой чертеж» Московского государства, где были обозначены все русские земли - от Ледовитого океана до турецких владений на Черном море. К этой первой карте Российской земли ее составители Федор Лихачев и Михаил Данилов подготовили обширный толкователь, который назвали «Книга Большому чертежу». В ней имеется указание о том, что в земле «Пятигорских черкас» есть «кладезь горячий».

24 июня 1717 года Петр I направил сенаторам послание: «По получении сего велите Доктору Шуберту (имеется в виду штаб-лекарь Готлиб Шобер ) искать в нашем государстве (а особливо в таких местах, где есть железные руды) ключевых вод, которыми мочно пользоваться от болезней». Доктор Шобер добросовестно выполнил императорское повеление. Обследовав горячие воды на берегах Терека, названные им «теплицами св. Петра», он отметил в своем донесении: «Находится еще больше теплиц в сей стране, да и почти столько на два или три дня от вышеописанных. Также есть в Черкасской земле изрядный кислый родник; но понеже мне приказано было только в Его Царского Величества землях искать минеральные воды, сверх же того с данным мне конвоем туда было ехать опасно, того ради я не мог, по желанию моему, того отыскать».

Несомненно, донесение Шобера имелось в Медицинской канцелярии, и ее директор, талантливый администратор Павел Захарович Кондоиди, решил воспользоваться пребыванием своего посланца на Кавказе и поручил ему проникнуть за пределы Российских владений, чтобы выяснить, можно ли использовать тамошние целебные воды для лечения солдат Кавказской армии.

Выполняя указание начальства, Гевитт отправился к горячим водам, чтобы испытать их действие на себе. Это было очень и очень небезопасно. Известно, что академик Гюльденштедт, побывавший у Горячих Вод двумя десятилетиями позже, имел конвой из восьмидесяти с лишним казаков. Пришлось, видимо, и Гевитту взять с собой немалый конвой. Добравшись до цели, доктор нашел там совершенно пустынную местность. А оказавшись у подножия Машука, был поражен угрюмостью ландшафта: повсюду громоздились черные и темно-серые скалы, сплошь в ржаво-красных, тускло-желтых и буро-лиловых натеках. Из трещин взрывались густые клубы не то дыма, не то пара и слышались какие-то клокочущие звуки. Меж камнями выбивался мощный поток горячей воды, весь в густых испарениях, и тут же растекался многочисленными ручьями. В воздухе остро пахло серой.

Да, именно так выглядела гора Горячая в те далекие времена, когда россияне впервые познакомились с ней. Расположившись лагерем у подножия этой горы, врач и его спутники приняли несколько процедур в каменной яме, вырубленной близ источника в незапамятные времена. Наличие этой древнейшей ванны отмечали позднее первые ученые, посетившие Пятигорье. Ее же использовали для купания и солдаты Константиногорской крепости, а также первые россияне, приезжавшие на Воды. По указанию коменданта крепости генерала Лихачева над бассейном был сооружен «изрядный деревянный покой», как о том докладывали императору Павлу I.

Видимо, этот небольшой опыт пользования целебными водами удовлетворил Гевитта, поскольку год спустя он направил к горячему источнику у Машука целую партию солдат, страдающих различными недугами. К сожалению, медик не смог сам присутствовать при лечении и увидеть его результаты. Такая возможность представилась лишь тем исследователям, которые прибывали сюда позже 1780 года, то есть после закладки Константиногорской крепости. Ранее ученые, посещавшие Северный Кавказ, ограничивались лишь упоминаниями о существовании здесь минеральных вод. Это относится, прежде всего, к сочинениям медика И. Лерха, академиков Т. Ловица и М. Георги, которые писали о целебных ключах со слов местных жителей, сами не побывав там.

Конечно, свою роль эти сообщения сыграли, пробуждая у российской научной общественности интерес к изучению целебных сил природы на далекой южной окраине России. Но особенно драгоценен для истории первый опыт их использования для лечения россиян, который провел доктор Гевитт, прибывший на Кавказ совсем с другой целью - для борьбы с малярийными комарами.