Немеркнущий роман души

Выход замуж за гениального поэта породил зависть в тысячах женских сердец, превратив ее в жертву злословия. Обвинения обывателей усилились после гибели поэта на дуэли. А ведь вдове было всего 24 года и мало кто знает, что ее траур длился 7 лет, семь долгих лет в безденежье с четырьмя детьми на руках, которых она воспитала и научила боготворить великого отца. Может, и потому доктор богословия Василий Баженов, которому исповедались императоры и другие высокие особы, после бесед с Гончаровой назвал духовную дочь - «Ангел чистоты».

Наверное, поэты обладают особым восприятием чувств. Вот и Андрей Дементьев посвятил Гончаровой бессмертные строки: «И не твоя вина, что ты была прекрасна». На творческих встречах в Кисловодске Андрей Дмитриевич рассказывал о рождении песни «Натали» в творческом содружестве с композитором и певцом Евгением Мартыновым, который, после их совместных шлягеров на века - «Лебединая верность», «Баллада о матери», «Аленушка»… - принес поэту удивительную мелодию, вдохновившую Дементьева на пронзительные стихи:

Не ведал мир такой любви,
Не ведал мир такой печали.
Он ей дарил свои стихи,
Что для нее в душе звучали.

Талантливый творческий союз композитора и поэта обрек песню на долгую жизнь в эфире.

Почему же образ несравненной Натальи Николаевны неумолимо преследовал шепот злословия? Почему никто не хотел учитывать, что Пушкину было тогда 32 года, а невесте - лишь 19 лет. В те годы еще не практиковалась востребованная нынче мода, когда сегодняшний пушкинский ровесник, известный юморист предлагает «усыновить» себя, простите за оговорку - предлагает выйти за него замуж звезде эстрады, которую по иронии судьбы тоже «окрестили» Мадонной.

Впрочем, и подобные казусы свидетельствуют в пользу женщин, которые способны сводить с ума в любом возрасте, думается, не всегда во имя пресловутого пиара или в коммерческих интересах. Что и говорить - Русь во все времена славилась красотой женщин. Необъятная наша страна покоряет весь мир страшной силой - красотой, и любой регион по праву претендует на пальму первенства. И донские казачки, и милые красавицы Кавказа, и воспетые «уралочки», и соседки с Кубани достойны пера поэта. Набережную в донской столице украшает памятник местной казачке со словами поэта Льва Ошанина:

Но играть не стану я в молчанку,
Безо всякой лишней суеты
Я признаюсь честно: ростовчанки
Люди всесоюзной красоты.

Думается, оспорить этот поэтический вердикт готовы милые красавицы Кавказа - и не только литературными образами лермонтовской Бэлы, но и реальными чернобровыми красавицами.

Россиянки блистали не только на балах. В героическую летопись Великой Победы над фашизмом яркие страницы вписал гвардейский женский авиаполк Марины Расковой, в котором с первых дней и до конца войны служила единственная на седом Кавказе летчица пикирующего бомбардировщика Антонина Скобликова-Камчатная из Кисловодска. А в памятные 70-е весь мир рукоплескал первой женщине-космонавту Валентине Терешковой. И только в середине 2013 года, на юбилейных торжествах в честь поэта всея Руси Андрея Дементьева в Твери и в Москве, мне посчастливилось, наконец, соприкоснуться с легендарной «Чайкой» и поздравить ее, хоть и запоздало, с 50-летием космического полета в июне 1963 года. Эта мимолетная встреча хоть в какой-то мере «компенсировала» мой личный творческий «прокол»: в череде множества космических встреч на Кисловодском курорте мне так и не довелось встретиться ни с одной из представительниц прекрасного пола, покоривших Вселенную.

Удивительно, но судьбе почему-то угодно акцентировать внимание на великих женщинах в горькие минуты их жизни. Взять хотя бы ту же Гончарову в дни траура или вспомнить жен декабристов. А в революционные годы, перед эмиграцией, отчаянно противясь разлуке с Родиной, в Кисловодске почти три года жила несравненная прима-балерина Матильда Кшесинская. Почти 100 лет минуло со дня расстрела полярного исследователя и предводителя белого движения в Сибири Колчака, а 40 с лишним лет назад остановилось сердце его возлюбленной, которая после расстрела адмирала прожила еще полвека, из них три десятилетия - в ссылках. Но мало кто, даже из кисловодчан, знает, что эта женщина удивительной силы и воли - наша землячка.

Родилась Анна Васильевна в Кисловодске в 1893 году в семье всемирно известного музыканта Василия Ильича Сафонова. О детстве в городе-курорте ей напоминала сохранившаяся старая фотография. Глядя на изображенную на снимке кисловодскую панораму, она с любовью вспоминала и запечатленную в кадре Крестовую гору, и расположенную внизу родную Эмировскую улицу (ныне ул. Коминтерна). В 1906 году, когда ей исполнилось 13 лет, семья переехала в Москву.

«Что первое я вспоминаю? - читаем в мемуарах Анны Васильевны.- Вынесли меня на руках на балкон. Внизу огни, огни - иллюминация по случаю коронования Николая II. Во время этой коронации дед мой (дед Илья Иванович Сафонов был казачьим генералом) нес балдахин над царем, палка у него обломилась, и всю тяжесть со своей стороны он вынес на руках. Мы воспитывались в церковном духе. Каждое воскресенье обязательно было ходить к обедне, в пост - говеть. Все это подчас было обременительно, но придавало жизни какую-то поэтическую окраску».

Замуж она вышла за героя Порт-Артура во время войны с Японией Сергея Тимирева, ставшего вскоре контр-адмиралом. Служба привела их в Гельсингфорс, где она и познакомилась с Колчаком. «Не заметить Александра Васильевича было нельзя - где бы он ни был, он всегда был центром, - вспоминает Анна Васильевна.Он входил - и все кругом делалось, как праздник. Он писал мне потом: «Когда я подходил к Гельсингфорсу и знал, что увижу Вас, - он казался мне лучшим городом в мире».

Адмирал был старше Анны Васильевны на 19 лет, но встреча с ней пробудила в мужественном офицере совсем несвойственную ему лексику в эпистолярном жанре: «Мое божество, мое счастье», «обожаемая», «моя звезда»»… Она отвечала тем ж е.

Всего пять лет прошло от момента их знакомства до расстрела Колчака. Жили они порознь, не виделись месяцами, а однажды не встречались целый год. Сильная личность, она последовала за возлюбленным в тюрьму - «самоарестовалась». Ей было 26 лет.

Тело расстрелянного адмирала сбросили в прорубь сибирской речки Ушаковка, на берегу которой стоит в снегу простой деревянный крест. Его казнили 7 февраля 1920 года, на вторые сутки после дня рождения. За несколько часов до гибели Колчак напишет возлюбленной записку: «Дорогая голубка моя, спасибо за твою ласку и заботы обо мне. О себе не беспокоюсь - все известно заранее. Я думаю только о тебе и твоей участи».

Записка не дошла до адресата, она десятки лет кочевала по папкам следственных дел, как и сама Анна Васильевна, которую выпускали из тюрьмы и тут же опять арестовывали - в 1920, 1921, 1922, 1925, 1935, 1938 и 1949 годах. В перерывах между ссылками наша землячка, свободно владевшая французским и немецким языками, перебивалась случайными заработками, работая маляром, архивариусом, библиотекарем…

Реабилитировали Анну Васильевну в 1960 году. После расстрела адмирала она жила еще полвека, с упорной памятью о любимом выпускала мемуары, печатала рассказы, писала стихи.

Когда в Кисловодске вы поднимаетесь на гору Крестовую или спускаетесь по тихой Эмировской улочке, прогуливаетесь по бывшей Тополевой аллее или любуетесь Нарзанными ваннами, вспомните, что здесь жила и любила эти места женщина несгибаемой воли и широкой души Анна Васильевна - дочь знаменитого кисловодского маэстро, казака-дирижера Василия Сафонова - последняя любовь адмирала.

Наверное, поэты действительно обладают особым восприятием чувств. Тот же Андрей Дементьев не устает воспевать Женщину. На каждом творческом вечере давний друг Кавминвод покоряет зрительный зал лирическим циклом о любви и всякий раз признается, что романтическое отношение к женщине очищает от пошлости и возвышает человеческие чувства:

Нет женщин нелюбимых,
Пока мужчины есть!

Согласитесь, если бы Запад объявил вдруг санкции против женской красоты россиянок, то нам не потребовалось бы никакого импортозамещения - наши соотечественницы посрамили бы любую мисс Европу.