Конец абсурда

У чудовищного бренда «Апокалипсис» периодически истекает «срок годности», когда жуткие прогнозы не сбываются. Но несвершившийся конец света далеко не всегда означает обнадеживающий конец абсурда.

Почему обязательно должна случиться беда, чтобы в сострадании осознать: все мы - одна большая семья на планете, дружная и любящая. Почему люди настолько разобщены, что для их объединения, для их милосердия, для проявления лучших человеческих качеств требуется какой-то вооруженный садист, скажем, майор МВД Евсюков, который расстреливал покупателей в супермаркете, или подросток в далеком американском штате, который безжалостно убивал в школе одноклассников, или террористы в Беслане, которые праздник 1 сентября превратили в бессрочный траур. На мемориальном комплексе в Северной Осетии, где мне довелось побывать спустя много лет после трагедии, сердце до сих пор продолжает сжиматься и учащенно биться при виде холодных плит с детскими именами.

Подобные скандалы нередко окрашены и политическими мотивами, в том числе и по реакции общества. Что-то я не припомню сочувствия, когда в США заживо сгорел в машине русский мальчик Дима Яковлев, но закрывший его в автомобиле американский усыновитель был оправдан судом. Зато сколько крокодиловых слез проливали в США и на Западе в защиту презренных хамок, осквернивших в Москве храм Христа Спасителя.

Будет несправедливо обвинять в равнодушии и жестокосердии лишь чужеземцев. У нас, к сожалению, хватает и собственных примеров. Достаточно напомнить о кущевской трагедии на соседней Кубани, о террористических взрывах на Ставрополье. Зачастую чиновники лишь на словах осуществляют президентский курс в сфере экономической, социальной и духовной модернизации. Не потому ли при всем понимании провозглашенных принципов у людей остается немало вопросов к власти. Например, почему даже при резком обострении борьбы с коррупцией остаются ненаказанными министры, которые не просто воруют, а губят оборону, медицину, образование, спорт. Об этом люди пишут президенту, в правительство, губернатору, в «Кавказскую здравницу».

Впрочем, эпистолярный жанр отживает свой век. Когда-то классики, чьи полные собрания сочинений радовали содержательными письмами, с трепетом относились даже к личным посланиям, в которых отражалась эпоха. Нынешнее общение утонуло в неведомых телефонных разговорах да в блогах Интернета. Но одна разновидность письменных обращений оказалась на редкость живучей - это так называемые «коллективные» письма. Пожалуй, единственным примером достоверной «коллективизации» является гневное письмо запорожских казаков турецкому султану. Во времена Сталина зловещие сочинения зачастую «организовывались» специально, чтобы расправиться с очередной «антипартийной группировкой».

В отличие от былой идеологии, но с той же целью расправы с неугодными действуют и сегодняшние «подписанты». За современными коллективными письмами всегда скрывается и легко угадывается заинтересованный в скандале инициатор. Когда в редакцию газеты поступает, скажем, жалоба «группы отдыхающих», вдумчивого журналиста настораживает «осведомленность» авторов, которые проживают в отдаленных районах страны, но почему-то слишком хорошо знают подноготную конфликта в отдельно взятом курортном учреждении, будь то здравница, музей или ресторан. При первом же телефонном звонке в санаторий выясняется, что все фамилии «отдыхающих» вымышлены.

Но практикуются и «заказные коллективки» другого образца, когда в защиту амбициозного начальника бросаются подчиненные - по указке «свыше». Правда, «коллективная» защита оскандалившегося чиновника срабатывает нынче редко. Да и как «защищать», скажем, полный развал отрасли, предприятия или здравницы? Но в арсенале бездельников припасено иное «коллективное» оружие - анонимное. Пожалуй, Кисловодск отличается от других городов изощренной страстью к анонимкам по любому поводу, а чаще без оного. Подпольным шельмованием толковых, но неугодных руководителей методично и целенаправленно занимаются хорошо известные на курорте закулисные мастера эпистолярного жанра. Причем они абсолютно убеждены, будто о подлинном авторстве их подметных писем никто в Кисловодске не догадывается. Потому без зазрения совести заваливают вышестоящие инстанции безымянными сигналами, а вдруг кто-нибудь клюнет. Они не подозревают, как их глубоко презирают коллеги, сослуживцы, соседи. Люди хорошо понимают разницу между мнением коллектива и подметными посланиями, которые рождаются не под градусом личной этики, а под «градусом» иного содержания.

И все-таки оптимистичные примеры ожидаемых перемен на всех этажах власти внушают надежду, что конец света все-таки близок - для временщиков у власти. Вот тогда наступит и конец абсурда.

Анатолий КРАСНИКОВ.