Поэзия

Закончились летние каникулы, и слушатели литобъединения «Слово» вновь встретились в Доме Алябьева, прочитали на литературном заседании свои новые произведения, покритиковали друг друга. Критический разбор произведений помогает нашим авторам вовремя устранить те или иные ошибки, повысить свою речевую культуру и грамотность. Следующее заседание литобъединения «Слово» состоится 20 октября.

Новомир ЗАРЕМБО

СТРАННОЕ СЧАСТЬЕ

Уйти совсем! Оставить суету!И раствориться в роще над рекою…И сохранить заветную мечту -Мечту о счастье, песне и покое.Как просто всё: собраться и уйти!Не скоро встанет край обетованный.Но всё идти! И видеть на пути:Леса и лица, города и страны…И всё забыть: робеющих друзей,Холодных женщин.Злую тупость власти.Ночную жуть лубянских площадей.Последний крик неутолённой страсти -Всё, всё забыть! И видеть, наконец, -Лесной туман… Воды преображенье…И слышать крики птиц, и стук сердец,И это всё - в каком-то отрешенье.Лишь иногда, предутренней порой,Пройти по краю города большого…Но в этот ад - ни взглядом, ни ногой!Пусть льётся в грудьосенних листьев шорох.Пусть - как вода - спокойно льются дни.Пусть - как леса -светлеет взгляд угрюмый.Пусть всё уйдёт! И будем мы одни:Душа - и Небо. Голоса - и Думы.…Не торопись, идти - и размышлять.Без близких сердцу,без жены, без друга!Ах, это счастье странного недуга:Быть одному. Грустить. И не скучать.

Юрий ТИМАШЕВ

* * *

Такая выпала любовь:Ждать встреч, как ждёт воды пустыня,Сливаться пылко воединоИ разделяться вновь и вновь.О, двуединства мёд и боль!

Такая вызрела любовь:Под строгим взглядом ГименеяИскать убежище, не смеяПройтись по улицам вдвоём.

Мой крест, что свыше дан, - Любовь!Всё ниже, ниже я склоняюсь,На ровном месте спотыкаюсь,А сам стихи слагаю вновь.Про жизнь. Про ревность. Про любовь.

Михаил КУПЦОВ

РОЗА

Ах, Роза, как же мне легко!От ароматных наважденийЯ лезу в гущу лепестковИ жажду больших откровений.

Я сам не свой: в глазах темно,Охвачен слабостью и силой!И без ума у ваших ногВесь трепещу, как лист осины.

Я вас желаю всей душой,Я вас люблю, моя царица!Однако мыслю: знай, дружок,Ведь я твой царь - изволь смириться.

Эдуард ВАРТАНОВ

СОБЛАЗНЫ СОЛНЕНЧНОГО СВЕТА

Когда душа к тебе несётся вскачь,И сердце бьётся неэкономично,Не знаю я, не ведаю, хоть плачь,Как в этот миг вести себя прилично?

Прикосновенья как мне избежатьК твоей руке и трепетной, и нежной,Как посторонним взглядом провожатьТебя в канун разлуки неизбежной?

Живу надеждой, что настанет день,И ты простишь «несчастного» поэта…Ну а пока уйду послушно в тень,Где нет соблазнов солнечного света.

Анатолий ПОЛОЗЕНКО

ПЛАЧЕТ ИВА

Дождь прошёл, всё плачет ива,Не уймётся,Смотрит в зеркало залива,Ниже гнётся.

Россыпь капель у тропинкиЯрко светит,То ль дождинки, то ль слезинки -Кто ответит?

«Что ж ты, ивушка, склонилась,Горько плачешь?Посмотри, как вновь открылосьНебо настежь!»

Наталья ЧЕРНАКОВА

ЗАПАХ ОСЕНИ

Есть в запахе осени что-то такое…Так память тревожит до боли, до слёз!Былое не хочет оставить в покое,Что сбыться могло, но, увы, не сбылось.

Любуюсь деревьев листвой золотою.А сердце щемит. Непонятная грусть.И странное что-то творится со мною.Прошло, всё прошло. Я туда не вернусь.

Я знаю: судьба мне не раз улыбнётся,Захочется снова поверить в любовь,Рассеются тучи, и выглянет солнце,И сердце наполнится радостью вновь.

Пора бы оставить былое в покое,Что в прошлом осталось, на том берегу.Есть в запахе осени что-то такое…А что? До сих пор я понять не могу.

Александр ГОЛОВКО

ОСЕНЬ

Осень - бурая лисица,То крадётся, то таится,Заметая след хвостом;То целует наши лицаМокрым лапистым листом.

То вдруг ветром закружится,Вдаль завьётся - не найдём.Зачерпнёт из луж водицы,Опрокинется дождём.

Осень спрячется в макушках,Как разбойник засвистит.Закукует вдруг кукушкой,Гаркнет лешим за избушкой,То в трубе - заголосит…

В реверансе князю-клёнуИ рябине, как княжне,Осень будто бьёт поклоны,Сыпля листья в тишине.

Вот - румяны от загараДерева-купцы стоят,Предлагают листья даром,И шумят, как на базаре,Восхваляя свой наряд.

Красотой обманет осень,Щедро златом одаритИ, куражась, дерзко броситСнега горсть в лицо зари.

Я ОТПУСКАЮ БОРОДУ

В первый и на второй день этого никто не заметил. На третий подошёл член месткома по вопросам быта товарищ Колизеев и участливо спросил:

- У тебя дома неприятности? Кто-нибудь… к маме?

- Нет, - ответил я сдержанно, - я отпускаю бороду.

- Рассказывай, - не поверил он.

Через некоторое время пришёл сам председатель месткома товарищ Крутояров.

- Ходят слухи, ты от жены ушёл?

- Не уходил я от жены.

- Ну да, - он игриво толкнул меня в бок, - пошаливаешь небось?

- Я отпускаю бороду, - настойчиво и твёрдо повторил я.

Но уже вечером на собрании кто-то вскользь упрекнул меня в аморальном поведении.

Я шёл домой несколько расстроенный, но, по-прежнему не потеряв бодрости духа. Около моего дома от гастронома отделились двое не известных мне людей и направились в мою сторону. Их лица были небритыми, а у одежды - недостаточно свежий вид. Я понял, что они тоже отпускают бороды, но почему не сдают свои костюмы в химчистку, я понять не мог.

- Будешь третьим? - обратился один из них.

- Нет, - сказал я категорически. - Лучше быть первым в деревне, чем вторым в Риме. Но быть третьим в своём гастрономе - никогда!

- Слушай, - перебил низкий, красномордый, - что за чушь он несёт. Бутылку будешь брать на троих?

- По какому случаю? - осведомился я.

- Да он псих, - сказал красномордый - пойдём, Гена.

Эта сцена проходила перед окнами нашего дома, и жена могла видеть меня, но я не придал этому значения.

Когда я пришёл домой, жена задала утвердительный вопрос прямо в лоб:

- У тебя есть нехорошие товарищи?

Я меланхолично ответил:

- У меня нет нехороших товарищей, я отпускаю бороду.

- Скажи честное слово.

- Честное слово, нет.

- А почему об этом говорят на твоей работе? - А почему я видела в окно твоих друзей-алкоголиков?

- Не знаю.

- Ах, ты не знаешь? Ты не знаешь, что у тебя есть собутыльники?

- Я не знаю, что говорят на работе, я не хочу знать, почему у меня есть собутыльники, то есть я хотел сказать, нет собутыльников.

- Ты совсем заврался, - она начала громко всхлипывать, - ты врёшь и на работе и мне. Ты стал невыносимым.

- Но, дорогая, пойми, нет у меня друзей-собутыльников.

- А для чего ты тогда оправдываешься, если у тебя их нет? Я не могу больше так жить. Говорила мне мама, этим всё кончится.

- Назавтра на работе все шушукались и многозначительно смотрели в мою сторону. Некоторые меня жалели. Без свидетелей. Когда подходил третий, они начинали говорить о последних достижениях в космосе и о снижении себестоимости.

- Да, я слышал, кто бы мог подумать? Сделаешь раз ошибку, а потом всю жизнь дивиденды выплачиваешь.

Я начинал издавать звуки.

- Верно. Это как зубная боль. Здорово ты изображаешь. Вырвать нужно. Ты не выпадай из себя. Лучше враз вырвать. И такая тебе…

Подходил третий.

… и такая тебе - себе себестоимость будет! Пальчики оближешь, - добавлял он неожиданно.

Третий шагал по той же дорожке, при появлении следующего сворачивал в космос.

… одиночество, брат, плохая штука, но… но при исследовании космоса, когда это делается во имя науки и счастья человечества, это необходимо и, - так же неожиданно добавлял он, - неизвестно чем кончится.

Дома вечером стояла настороженная тишина. Часа через два её разрубил голос жены:

- Я знаю, - закричала она, - и не вздумай говорить, что это не так!!! - она стала собирать обувь.

Я думал, что это для внутреннего потребления, но она стала собирать и вещи, её губы дрожали от негодования, слёзы катились ручьями.

Я остался один. Через два дня меня разбирали на заседании месткома. Выступали дружно, говорили, что я опустился, запил, бросил семью, развалил работу, скрываюсь от алиментов. Мне объявили выговор, дело передали в суд и тут же взяли на поруки.

Домой я возвращался поздно. Незнакомые принимали меня за командировочного, а знакомые хлопали по плечу и спрашивали:

- Что, загудел? Ну, брат, не расстраивайся. Сейчас есть такие специальные психолечебные заведения, где алкоголиков антабусом лечат. В миг на ноги поставят.

- Я отпускаю бороду, - тоскливо мычал я в ответ.

Мне не верили.

- В лес хочешь кого-нибудь завести? - намекали они, по-видимому, на Сусанина.

Наконец, меня вызвал начальник.

- Пора кончать такую жизнь. Ты развалил семью, развалил работу, разлагаешь коллектив.

- Я отпускаю бороду, - заунывно простонал я.

- Постой, постой! Да у меня было то же самое, гиблое дело, бросай. Ничего хорошего из этого не выйдет, займись чем-нибудь другим. Коллекционируй печные заглушки, пиши стихи, а самое лучшее мечтай купить скаковую лошадь, верблюда или, в конце концов, поехать в Австралию.

После работы я сидел в кресле у парикмахера, единственного человека, который при виде меня искренне обрадовался. Ко мне вернулась жена, на работе восстановилось моё доброе имя.

Я смотрю в мужественные бородатые лица и думаю, какие же они сильные, твёрдые духом, что сумели пережить суровое время роста. А я ни на что не способен, безвольный тип, тряпка.

Я безнадёжно машу рукой, мой сосед по рабочему столу удивлённо вскидывает на меня глаза.

- В Австралию бы съездить… на верблюде… ты знаешь, Миша, я там ни разу не был.

Альфред ДЕШАБО.

ОСЕНЬ

Осенняя пора, очей очарованье…

А. С. Пушкин.

Время года, сколько раз воспетое поэтами! Казалось бы, что нового можно сказать, но с первыми признаками её таинственного прихода рука вновь тянется к перу отдать дань этой щедрой красавице. Где взять слова, которые могли бы передать все оттенки красок в палитре гениального художника, Великого Творца - модельера нашей капризной модницы? Какой парфюмер изготовил для неё эти чудесные запахи? Какими словами передать тонкий, едва уловимый запах последних цветов, аромат спелых яблок, груш, винограда, терпкий запах грецких орехов?

Царица-осень пришла тихой скромницей, но вскоре смело вступила в права и проявила свою волю во всём. Ей показался скучным зелёный наряд деревьев, и она с королевской щедростью украсила листья золотом, медью брызнула на кусты, синью ночного неба раскрасила одни гроздья винограда, а в других запечатала застывшее солнце. Яблоки - всех цветов и оттенков! Сливы, алыча, груши, айва, огромные тыквы, дыни, арбузы в полосатых пижамах, нежно зарумянившиеся персики - глаза разбегаются от многообразия щедрот земли. Время сбора урожая. Время для подведения итогов… Кто что посадил, сколько труда вложил - то и получил. Но мало одной физической работы, недаром же говорят: «Он в это всю душу вложил». Без любви не получить хорошего результата, не добиться успеха. До чего меткая и мудрая пословица: «Цыплят по осени считают». Подходит время считать наших «цыплят».

А осень показывает свой переменчивый нрав. Надоело играть с красками, и она сменила маску настроения. Решила немного пошалить, пробежаться с ветерком по скверам и аллеям. И падают с каштанов зелёные ёжики, с треском разбиваясь об асфальт, и - о, чудо! - оттуда выскакивают коричневые голыши. Дуновение ветра и вот ещё летят и падают на землю, на прохожих, на крыши машин. Срабатывает сигнализация, поднимая вой на всю округу. Ай, проказники! Но ветерок, подбадриваемый осенью, уже полетел дальше. Натряс орехов на радость детворе. Да и взрослые, редко кто проходит мимо падающих под ноги ценных сундучков. Не скоро смоется краска с рук от ореховой кожуры. Но ветру до этого нет дела. Заглянул в опустевший парк: раскачал уставшие за лето качели, прошёлся по скамейкам, весело раскидал конфетти из цветных листьев и успокоился. Надоело резвиться. И вновь смена настроения: «Королева - в печали. Всю ночь бродила по городу, омывая слезами пролитых дождинок каждый листик, каждый лепесток цветка и что-то нашёптывала им. Шла медленно, заглядывая в каждый уголок своего королевства. Постучала по карнизу моего окна: «Ты не спишь? Раздели со мной грусть. Грусть о том, что время так быстротечно. Пора уходить и уступить место зимушке-зиме. Укроет она землю белым покрывалом…» Не зря ты, подруга-осень, дождём постучала в моё окно. Вошла ты царицей в мою жизнь и кто, как не я, поймёт и разделит твою грусть-тоску? И наступающая на пятки зима уж посеребрила волосы. Но не печалься, всё вернётся на круги своя. Нужно только надеяться и верить. И терпеливо ждать своего часа, не растеряв любви во время странствования по грешной земле. Эта светлая грусть и ведёт прямой дорогой в Небеса.

Ирина ВИКСНИНЫШ.

ТАЙНА СТАРИННОЙ ФОТОГРАФИИ

Жил Никита, или Ник, как звали его друзья и подруги, весело и праздно. Душа всех вечеринок и компаний, он чувствовал себя счастливчиком. Правда, счастье его нет-нет да и омрачалось нехваткой денег, до которых он был большой охотник и страстный транжира. Имея ясную голову и друзей, он легко и беззаботно справлялся и с этой проблемой. В общем, умел заработать, и жильём был обеспечен: трагически погибшие родители оставили отлично обставленную просторную квартиру и кое-что ещё. Погоревав и оставшись в свои семнадцать лет один вдалеке от родственников, он был вполне доволен своей нынешней жизнью. Семь лет молодой жизни промелькнули как одно мгновение. Просыпаясь по утрам с очередной пассией, он угощал её завтраком, целовал на прощание и старался больше не попадать в сети Амура. Хотел жить только так, а не иначе.

В эту ночь, в половине третьего, всё было, как всегда. Включив автоответчик, он удобно расположился в глубоком кресле, лениво потягивая из бокала тёмное вино.

Через распахнутую дверь на балкон лёгкий ветерок, словно играя, слегка шевелил штору. Нику хорошо была видна часть старинного парка, лунной дорожкой блестела гладь заросшего пруда.

Ночь выдалась светлая, в небе плыла луна - огромная. Полная, яркая. Внезапно Ник почувствовал чьё-то присутствие в доме. Оглянулся на проём двери: «Кто здесь?» Ответа не последовало. Ник вздрогнул: лёгкую ткань шторы сдвинула в сторону чья-то рука, из-за неё вышла девушка. Он отступил и снова оказался в кресле. Мягкий лунный свет выхватил из темноты тонкий, изящный силуэт: прозрачная одежда, похожая на тунику, схвачена в талии тонким пояском, он сиял и искрился голубым свечением.

Идеально сложенная фигура хорошо смотрелась сквозь ткань, обнажённые руки, царская посадка головы, неземные черты лица, влекущая улыбка, в глазах играли искорки-бесенята. Ник опешил: как могла она попасть на седьмой этаж? «Ну и шуточки друзей…» «Кто вы?», - настойчиво повторил он вопрос.

- Разве ты не ждал меня? - спросила незнакомка. И плавно, словно русалка, приблизилась к Нику. Он почувствовал лёгкое касание женской руки, пальцы нежно коснулись лица.

О! Это было замечательное видение. От неё исходил лунный свет и неземной аромат. Он не знал, что сказать.

- Знаю, ты меня ждал. Пойдём. С тобой ничего не случится… Не сейчас…

Он послушно протянул ей обе руки, испытывая доверие - такое много лет назад ощущал лишь к маме. Ник послушно последовал за незнакомкой.

Что было потом, не помнил, эпизоды сменяли друг друга, как в видеоклипе. Ник летал, царил над землёй, не только наслаждаясь всей этой красотой, но и чувствовал её. Божественно! Хорошо помнил минуты расставания: на вершине высокой горы, где-то на юге, они смотрели на горизонт, в ожидании солнца. Было ощущение начала совершенно другой жизни.

«А сейчас мы расстанемся», - прошептала незнакомка. Ник расстроился, хотел спросить, почему, но она ладонью прикрыла ему рот.

«Ты придёшь ещё?! Я буду ждать тебя», - проговорил он, чувствуя, как она ускользает от него. Ник поднял руки, пытаясь ухватить за плечо, поцеловать. Бережно прижать её голову, но страшная боль пронзила его тело, всё поплыло перед глазами, он скатился в обрыв.

Ник почувствовал лёгкое дуновение прохладного утреннего ветерка. Открыл глаза, осмотрелся: всё было как вчера, вернее, сегодня ночью. Дверь на лоджию открыта, торшер включён, на столике - бокал с вином. «Мистика какая-то… И приснится же такое», - лихорадочно думал он, резкая боль повторилась, немного слабее, чем во сне. Он посмотрел на свои руки, они были не такие, как всегда, а как у старика, костяшки пальцев потемнели, с пальцев сочилась кровь. Ник с трудом разжал пальцы, на ладонях лежали два жёстких клочка седых волос…

Ночное видение со временем стало забываться. Это была его тайна, о ней никому не рассказывал.

В то утро проснулся поздно. Его подружка упорхнула, не оставив записки. День выходной, вечером обещали заглянуть приятели со своими «герлами», и Ник решил привести квартиру в порядок. Вытирая пыль в книжном шкафу, обратил внимание на семейный альбом, его завела ещё прабабушка. Мама бережно хранила, прятала от прямых лучей света. Альбом старый, тяжёлый, кожаная обложка инкрустирована: перламутровые белые цапли и камыши на тёмном фоне. Страницы обтянуты тонким, когда-то белым, шёлком, из овальных рамок на него смотрели предки, герои минувшего века. Мама говорила, что альбом привёз прадед из Японии, когда сватался к Анне Семёновне.

Все женщины по маминой линии альбомом дорожили, он был единственной семейной реликвией. Ник, перелистывая твёрдые страницы, вглядывался в незнакомые лица. И вдруг вздрогнул, увидев девушку из его страшного, но такого сладкого сна. Фотография казалась новой, только что выполненной мастером на высоком профессиональном уровне. Прекрасная незнакомка в бело-розовой тунике, тонкая талия схвачена узким голубым ремешком, и какое-то свечение исходило от её облика. Ник не из трусливых, но у него мурашки побежали по спине. Сомнений нет - это она! В верхнем углу - вензель из трёх букв, яркие, вычерченные ореховыми чернилами завитки, стиль письма старый. Ник стал внимательно их изучать, затем поставил фото на полку, издалека рассматривая прекрасную фею. Потом вернул альбом на привычное место.

Ник посмотрел на часы, скоро явятся приятели. Бросил взгляд на зеркало, хотел удостовериться, что с ним всё в порядке. Мельком пробежал по своему отражению, но потом захотел рассмотреть своё лицо ближе. И внезапно отшатнулся: на него смотрел старик, молодыми были только глаза. Кожа блёклая, сухая, нос высох и опустился книзу, щёки впали, покрылись редкой щетиной, волосы грязно-серого цвета. Ник пришёл в отчаяние: «Неужели это я?!» Перевёл взгляд на фотографию: незнакомка была прекрасна, в глазах бегали всё те же весёлые искры-чёртики.

«Неужели всему конец?! Жизнь прошла мимо! Так быстро?» - лихорадочно думал Ник. Отчётливо читались в правом верхнем углу три буквы «ЖПМ», они светились ярким цветом. Он разгадал тайну старинной фотографии, но какой ценой? Фотография стала гореть невидимым огнём, силуэт прекрасной незнакомки угасал на глазах, а буквы разрастались и светились всё ярче и ярче.

«Жизнь прошла мимо…» - прошептал Ник и сполз на пол.

Шумная компания ввалилась в прихожую. Женский голос произнёс: «Вот это хозяин! Даже дверь открыл настежь…» Приятели вошли в комнату. В недоумении и страхе уставились на мёртвого старика, лежавшего на полу. Скрюченные пальцы запущены в седую шевелюру, всклокоченные волосы заметно поредели.

Ника в комнате не было.

Анжелика ГАЙ.

СОСИСКИ

Это случилось во времена Советской власти на одном городском мясокомбинате.

Тогда на каждом предприятии периодически проходили партийные собрания. О состоянии трудовой дисциплины, о повышении качества выпускаемой продукции, о том или ином «историческом» Пленуме ЦК КПСС и т. д.

И вдруг как-то раз во время собрания в зал неожиданно вошел дежурный вахтер и, подойдя к начальнику охраны Дмитрию, тихонько сообщил:

- У нас ЧП. Рабочего с колбасного цеха задержали. Три килограмма сосисок украл, надо акт составить срочно. Я замкнул его на проходной.

Дмитрий извинился, попросился выйти, и они вместе с дежурным побежали на проходную. Через двадцать минут начальник охраны вернулся в шоковом состоянии.

- В чем дело, Митя? - спросила Анна Павловна, начальник цеха. Растерянный Дмитрий долго не мог вымолвить слова и, наконец, произнес:

- Вы представляете, пока охранник бегал сюда, вор съел все сосиски! А когда мы вернулись, он громко икал, мял в растерянности свой живот… А потом попросил воды… Акт мы не стали составлять, потому что не было похищенной продукции в наличии.

Ситуация была пикантная…

Анна Павловна улыбнулась и сказала:

- Все правильно. На нет и суда нет.

После этого случая еще много лет все смеялись над потерпевшим Николаем, когда он проходил мимо, и жалели его, а он повинно склонял голову и говорил:

- Да, подумаешь, три килограмма! Я мог бы и больше съесть.

Надежда СОЛОВЬЕВА.