Божий одуванчик

Оксана работала фельдшером на «Скорой помощи». Тяжелая работа без праздников и выходных. Не каждый выдержит. Но кто пройдет сквозь горнило испытаний, не страшась смотреть в глаза смерти, остается. Оксана была из тех, кто остался.

На «скорой» она - уже десять лет. За эти годы столько повидала! Травмы, ранения, ожоги, обмороки, инфаркты и инсульты, судороги и удушья, поражения током, внезапная потеря зрения, даже попытки суицида. И всегда - ожидаемая неожиданность...

Спасать людям жизнь невозможно без того, чтобы не поранить о людскую боль собственное

сердце.

К каждому человеку в беде Оксана относилась с милосердием и состраданием. Может быть, потому, что судьба ее не баловала.

В детстве она однажды вертелась на кухне возле зажженной газовой плиты. Неожиданно загорелась косынка, вспыхнули волосы. Мать на балконе вешала белье и не сразу услышала крик дочери.

Оксана долго лежала в разных ожоговых центрах. Перенесла не одну операцию. С годами шрамы на лице немного сгладились, но все равно не исчезли. Оксана прикрывала лоб густой челкой. Она сторонилась людей, после школы всегда бежала домой, предпочитая прогулкам с друзьями, походам и вечеринкам уединение с книгой.

Ей исполнилось семнадцать лет, когда от бронхиальной астмы умерла мама.

Тогда Оксана окончательно решила: спасение людей - ее призвание - и поступила в медицинское училище.

Она ни разу не пожалела об этом. Работу свою любила самозабвенно.

Личная жизнь не складывалась. Да, собственно говоря, и не было никакой личной жизни. За исключением одного случая.

Однажды вечером во всем крупнопанельном доме, где жила Оксана, погас свет.

Оксана подошла к окну. Необычно было наблюдать город, погруженный в полную темноту. Только звезды, как маленькие фонарики, освещали землю, делая причудливыми тени деревьев и домов.

Неожиданно раздался стук в дверь. Звонок из-за отсутствия света не работал. Оксана зажгла свечу и открыла дверь. На пороге стоял высокий, широкоплечий мужчина. Оксана узнала его. Это был Александр, брат хозяина соседней квартиры. Сосед работал вахтовым методом в Тюмени и в данный момент был в отъезде. Александр приехал в отпуск.

- Нет ли у вас свечки? - спросил он. - Я звонил в диспетчерскую, сказали, обрыв проводов. Похоже, это надолго.

- Только такая, - Оксана достала из шкафчика белую стеариновую свечку из тех, что еще запасала мама.

Мужчина поблагодарил и ушел. Оксана завернулась с головой в одеяло и погрузилась в сон.

На следующий вечер Александр позвонил в дверь. Он протянул Оксане толстую витую свечу, украшенную восковой розой.

- Возвращаю с благодарностью. Она еще и ароматизированная. Хотите убедиться? Я себе такую же купил. Так что приглашаю, дорогая соседка, на романтический ужин.

Музыка. Уют. Нежные слова. Оксана, сама того не подозревая, растаяла как воск изумительно красивой свечи. До тридцати лет она не знала любви, и вдруг судьба подарила ей такое счастье! Александр ничего не обещал, сразу сказал, что у него есть жена и двое детей, которых он очень любит.

Оксане и не нужно было ничего. Она была благодарна Александру. Две недели, проведенные с ним, волшебным светом озарили беспросветную тьму одиночества.

Они расстались как добрые друзья, не договариваясь о новых встречах и телефонных звонках. Свеча с алой розой догорела, оставив на блюдце слезы расплавленного воска.

Прошло время. Оксана почувствовала, что у нее будет ребенок. Александру сообщать эту новость не собиралась. Это будет только ее ребенок, долгожданный и желанный.

Она назвала девочку Александрой. У нее были такие же, как у отца, зеленые глаза, опушенные густыми ресницами, и волнистые русые волосы.

Сашенька росла послушной, доброй и любознательной девочкой. От матери она унаследовала любовь к чистоте и порядку, готовность помогать слабым, заботиться обо всех, делиться последним. Ее хвалили воспитатели в детском саду, ставили в пример в школе.

Сашенька ходила во второй класс, когда Оксана, как обычно, пошла на дежурство. Вызовов «скорой» было, как всегда, много: столяр рассек палец, работая на деревообрабатывающем станке; мужик, с виду не глупый, сунул палец в дырку пылесоса: «Мне было интересно, как мусор будет щекотать!»; семья отравилась просроченными консервами; мальчик схватился за провода, торчащие из стены; бабушка и мать стали показывать, как это случилось, и их тоже било током; авария. Сбит пешеход. Вся куртка в крови. Старушка в коме. Искусственное дыхание, непрямой массаж сердца. Уколы. Вызов второй бригады...

Далее, в горле у малыша застряла кость рыбы; старик забыл вовремя принять лекарство, подскочило давление. Гипертонический криз.

Не обошлось без наркоманов и алкоголиков. Было два ложных вызова. Словом, всё, как всегда...

Мужчина, сорок шесть лет. Поднимался по лестнице. Стал задыхаться. Упал. Не дышит. Пульс не определяется. Все срочные меры приняты. Угрожающий диагноз - постинфарктный кардиосклероз. Жена - расфуфыренная дама. Ворох вопросов.

- Зовите соседей, носилки несите, - усталым голосом проговорил врач.

- У вас для этого санитары есть! - невозмутимо произнесла дама, сложив руки на груди.

- У меня и фельдшер-то, как стебелек, - вздохнул доктор.

Оксане пришлось бегать по соседям, звать, убеждать, умолять.

По дороге в больницу шофер рассказал анекдот:

У больного - перелом ноги.

- Как это случилось? - спрашивает врач.

- Во время игры, - отвечает больной.

- Вы играли в футбол?

- Нет, в карты. Мне приятель знаки подавал под столом.

Никто не засмеялся. Шофер недоволен, надулся.

Новый вызов. У женщины начались схватки. Надо срочно везти в роддом. На дороге - пробки, машину «скорой» не пропускают. Шофер нервничает, грозит кому-то кулаком в окно. Врач побелел: у женщины вот-вот начнутся роды.

Было уже за полночь, когда диспетчер передала вызов: старушка, восемьдесят шесть лет, прошептала по телефону, что умирает.

- Ох уж эти старухи! Одной ногой в могиле, а все за жизнь цепляются! - проворчал шофер.

Добирались долго. Домофон в квартире не отвечал. Пришлось будить соседей. Дверь в квартиру старушки была не заперта. Сама она лежала на полу и хрипела. Видимо, позвонив, добралась до двери, чтобы открыть, и упала.

Старушка была худая и бледная. Про таких говорят: божий одуванчик. Пушок седых волос обрамлял морщинистое лицо. Глаза были тусклы и безжизненны. Сухие губы потрескались. Из тщедушной груди вырывался зловещий кашель, который, казалось, вот-вот разорвет сухопарое тело женщины. Температура зашкалила за сорок.

Врач всегда с завидным хладнокровием действовал в экстремальных ситуациях. И в этот раз работал четко и сосредоточенно. Бился за жизнь бабушки битый час. Оксана заметила, что на лбу у доктора выступили капельки пота.

- Давайте носилки, - шепнул он шоферу. - Будить никого не надо. Она легкая, как перышко. Сами донесем.

В салоне «скорой» Оксана держала руку старушки в своей руке. Больная металась в жару, закатывала глаза.

Оксана вспомнила мать и смахнула слезу.

На следующий день вечером она пошла в больницу навестить старушку. Из истории болезни она узнала, что зовут ее Ольгой Илларионовной.

Старушка надсадно кашляла, металась, обливаясь потом. Температура, судя по всему, все еще держалась.

Оксана налила в стакан кипяченой воды, подала старушке. Та посмотрела на нее умоляющими глазами и, тяжело задышав, впала в забытье.

Оксана позвала дежурного врача. Она позвонила соседке, попросила уложить спать Сашу, а сама всю ночь просидела у постели Ольги Илларионовны.

К утру больной стало лучше. Оксана с облегчением вздохнула: кризис, кажется, миновал.

Сама не зная почему, но Оксана все время думала о больной старушке. Она не просто навещала ее, она ухаживала за ней, как за родной матерью: приносила бульон с курицей, домашний творожок, мед, фрукты, кисели-компотики, меняла рубашки, перестилала постель.

Ольга Илларионовна принимала все с благодарностью, радовалась, когда приходила Оксана.

Однажды она протянула Оксане ключи от своей квартиры.

- Прошу тебя, доченька, полей цветы, они там без меня засохнут. И деньги возьми в шкатулке, на комоде, ты же столько на меня тратишь.

В квартире Ольги Илларионовны гулял холодок запустения.

Оксана с интересом рассматривала вышитые картины на стенах. На одной гордо восседала всадница, на другой - девушка с кувшином устремляла на принца влюбленный взор, на третьей цвели пронзительно синие васильки.

В углу стояло пианино, покрытое вышитыми дорожками - на холсте «цвели» розы необыкновенной красоты.

У Оксаны был выходной, и она принялась наводить порядок. Пропылесосила ковер, вытерла пыль, вымыла пол и окно, перестирала в машине постельное белье, шторы, отмыла до блеска посуду, кастрюли, сковородки. Полила цветущие на подоконнике белую и красную герань.

Она поймала себя на мысли, что все время думает о маме. Словно мать руководила ее действиями и благословляла на благое дело.

К шкатулке Оксана не прикоснулась, денег не взяла. И разговор с Ольгой Илларионовной о визите в квартиру не заводила.

Через неделю она снова пришла, полила цветы, все перегладила, повесила, постелила, убрала. Квартира старушки засияла, как пасхальное яйцо.

Ольга Илларионовна быстро пошла на поправку. В палате все полюбили жизнерадостную, неунывающую старушку. Она утешала упавших духом, вселяя веру в выздоровление, помогала всем, как могла, и делилась всем, что у нее было.

- Мы все о хворях своих толкуем, а она нам про любовь Пушкина к Анне Керн и Блока к дочке Менделеева, и всего «Евгения Онегина» наизусть знает, - рассказывали женщины Оксане, когда та приходила навещать Ольгу Илларионовну.

Оксана и сама поражалась, насколько не сломлен дух Ольги Илларионовны, какая великая сила веры в то, что все будет хорошо, живет в ее слабом и высохшем теле.

Через месяц старушку выписали. Оксана попросила разрешения у врача отвезти ее домой.

- Вот тебе и божий одуванчик! - воскликнул шофер, увидев, как Ольга Илларионовна легко поднялась в салон «скорой помощи». - У нее оптимизма на всех нас хватит. А мы всё ноем.

Увидев порядок в комнате, Ольга Илларионовна прослезилась.

- Спасибо тебе, доченька, - прошептала она, обнимая Оксану. - Тебе добро твое откликнется сторицей.

Через два дня она позвонила и пригласила Оксану с Сашенькой отпраздновать ее выздоровление.

Ольга Илларионовна приготовила свой фирменный овощной салат «Сто лет жизни», жаркое в горшочках, испекла свой любимый творожный «Наполеон». За столом они оживленно разговаривали. Ольга Илларионовна рассказала, что росла она в музыкальной семье. Дед пел в церковном хоре, отец руководил камерным оркестром, муж играл на виолончели, а она всю жизнь проработала педагогом в музыкальной школе.

Она подошла к пианино. Ее тонкие пальцы взлетели над клавишами, и послышалась чудесная мелодия вальса Шопена.

Сашенька смотрела на старушку, как завороженная. Когда мелодия закончилась, она робко коснулась пальчиками клавиш.

- Ты любишь музыку? - Ольга Илларионовна с нежностью посмотрела на девочку. - Хочешь научиться играть?

- Очень! - выдохнула Саша.

- Вот и славно! Если мама не против, буду учить тебя.

Теперь все свободное время Сашенька проводила с бабой Олей. Сначала это были только музыкальные занятия, а потом между ними возникла такая искренняя привязанность, какая не всегда бывает между родными бабушкой и внучкой.

Ольга Илларионовна учила девочку хорошим манерам, прививала ей любовь к классической поэзии, к живописи. У нее было много красочных альбомов с репродукциями художников. Саша с волнением слушала рассказы бабы Оли об их жизни.

На 8 Марта Сашенька подарила маме ангелочка в рамочке. Она вышила его под руководством бабы Оли крестиком разноцветными мулине. К праздничному столу бабушка и внучка напекли эклеров и приготовили фруктовый салат. Теперь после чаепития на пианино играла не только Ольга Илларионовна, но и ее прилежная ученица.

Часто Ольга Илларионовна встречала Сашу у ворот школы. Они вместе шли, обсуждая школьные новости.

- Как хорошо, что у нас теперь есть баба Оля!

- не раз говорила Саша матери. - Она такая ласковая, добрая!

Оксана и сама не могла нарадоваться. Дочь стала учиться на «отлично». Она стала заниматься в секции художественной гимнастики и в хореографической студии.

- Для девочки это просто необходимо, и для осанки, и для умения двигаться, - говорила Ольга Илларионовна Оксане. - Ты не волнуйся, доченька, я ее и провожу, и встречу.

...Прошумела поземкой зима. Весна согрела землю солнечным теплом. И сразу все зазеленело, запело, заискрилось вокруг - и трава, и первоцветы, и проворные ручьи.

Радовалась весне и баба Оля. Да только стала она все чаще прихварывать. Начались перебои в сердце, головокружения. По ночам ныли суставы.

- Ты принеси мне свой паспорт, доченька, - попросила она однажды Оксану.

- Зачем он вам, Ольга Илларионовна?

- Хочу дарственную на квартиру на тебя оформить!

- Ну что вы такое говорите. Вам еще жить да жить!

- Ты же меня на улицу не выгонишь! - Слабая улыбка скользнула по впалым щекам старушки. -Умирать я не собираюсь. А документы оформим, как положено, у нотариуса заверим, чтобы я спокойна была за вас с Сашенькой.

Ольга Илларионовна ласково посмотрела на Оксану.

- Квартира тебе не помешает. Сашенька подрастает. Да и самой тебе замуж пора выходить.

- Да кто ж меня, такую красоту, замуж возьмет? - засмеялась Оксана.

- У тебя душа красивая и сердце доброе. Ты обязательно встретишь человека, который оценит это.

Оксана не придала значения этим словам, но вскоре вспомнила о них.

Она пошла в библиотеку и на ступеньках лестницы столкнулась с мужчиной в очках, который хотел уступить ей дорогу. Книги упали на пол.

Очкарик с извинениями кинулся помогать Оксане их поднимать. Они столкнулись лбами, и оба рассмеялись.

Из библиотеки они вышли вместе.

- Для кого вы столько книг набрали? - спросил очкарик.

- Для себя, для дочки, для нашей бабулечки. У нас - семейный абонемент, - ответила Оксана.

- Счастливая вы, у вас - семья, а я один-одинешенек, - с грустью сказал мужчина. - У меня была богатая библиотека, всю жизнь книжки собирал. Когда с женой разошелся, все ей оставил. И квартиру, и книги. Пусть сынишка читает. А я и в библиотеку могу пойти.

Он молча взял сумку с книгами из рук Оксаны и поддержал ее под локоток, помогая обойти лужу.

Не договариваясь, они пошли в парк. Они говорили и не могли наговориться, словно раньше были уже знакомы и встретились после долгой разлуки.

- Вы - редкая женщина, - сказал очкарик, когда они остановились у подъезда дома, где жила Оксана. - Я чувствую в вас родственную душу.

- И мне интересно с вами!

- Давайте встретимся завтра вечером! - очкарик влюбленным взглядом посмотрел в глаза Оксане.

Она ничего не ответила.

- Я буду ждать вас на этом самом месте в семь часов! Можете не отвечать, я все равно приду.

Он зашагал по дороге.

- Меня Костей зовут, - крикнул он, обернувшись.

Оксана подумала, что так ведут себя люди, внезапно почувствовавшие себя счастливыми.

Клейкие листочки на березе просвечивали на солнце. По пронзительно голубому небу скользили кораблики белых облаков.

«Похоже, баба Оля права, - подумала Оксана.

- Все ещё может быть!»

Она почувствовала, что луч солнца заглянул ей в самое сердце. И согрел его.