Log in

28 марта 2024 года, 20:59

Пять тополей

Пять тополей

Более полувека я занимаюсь журналистикой. Немало за эти годы было встреч, людских исповедей. О многих судьбах довелось писать. Но одна история до сих пор не меркнет в памяти…

 На маленьком хуторе под горой Недреманной при подъезде к Ставрополю жила семья Сухоруковых. Муж пострадал на лесоповале: его придавило бревном. Екатерине Матвеевне пришлось одной поднимать пятерых сыновей.

Когда началась Великая Отечественная война, Иван, Федор, Павел, Емельян добровольцами ушли на фронт.

Через две недели вслед за братьями ушел воевать  и младший,  Алеша. Как ему удалось уговорить военкома, для матери осталось тайной.

Радостный прибежал он из военкомата, собрал вещи, обнял мать за плечи:

– Я обязательно вернусь, мама! – проговорил он с горящими глазами. – Чем я хуже братьев? Теперь мы вместе будем бить фашистов!

Дни полетели, как листки с календаря.

От непосильной работы в поле, от усталости и напряжения Екатерина Матвеевна просто с ног валилась. Всем хутором убирали урожай, вязали снопы, подбирая каждый колосок.

Первая похоронка пришла на Ивана. Писали, что погиб он под Брестом и похоронен в братской могиле.

Стояла золотая осенняя пора. Тянулись к югу журавли, и казалось матери, что летит в этой стае душа Ванечки.

Неделю она лежала почти без чувств. Вставала только, чтобы корову подоить.

Солнце садилось за край леса, разбрасывая по небу золотистые лучи. Екатерина Матвеевна выкопала яму, бережно опустила в нее тополек, который решила посадить на косогоре в память о сыне.

Тополь принялся, зазеленел весной. Но новая беда уже стояла у ворот.

Опять пришел конверт с суровой печатью. Из-за слез Екатерина Матвеевна не могла читать. Позвала соседку.

«Ваш сын Сухоруков Федор Петрович, верный воинской присяге, пал смертью храбрых в бою за Родину, – прочитала соседка тихим дрогнувшим голосом. –  18 июля 1942 года связист 308-й стрелковой дивизии Сухоруков Федор Петрович под огнем противника выполнял задание по восстановлению связи. Когда он искал место обрыва провода, осколком мины его ранило в плечо. Превозмогая боль, он дополз до места обрыва и был вторично ранен: вражеской миной раздробило руку. Теряя сознание, не имея возможности действовать рукой, сержант сжал концы провода зубами. По его телу прошел ток. Связь была восстановлена, но связист умер с зажатыми в зубах концами телефонного провода. Посмертно награжден орденом Отечественной войны II степени. Похоронен с воинскими почестями в деревне Цыбинка под Сталинградом».

Матери показалось, что у нее остановилось сердце. Лицо соседки расплылось, как в тумане. Слова доносились  как сквозь вату. Она соскользнула с табуретки и упала без чувств.

Екатерина Матвеевна ждала осени, чтобы посадить в память о Федоре тополек. Потянулись будни, наполненные тревогой. Стоя у репродуктора, установленного на здании сельсовета, мать вместе с другими хуторянами цепенела от голоса Левитана.

Как она ждала писем с фронта от сыновей – не передать! Почтальон Полина при встрече только отрицательно качала головой. Но однажды молча протянула ей солдатский треугольник. Почерк на письме был незнакомый. Присела на занесенную снегом лавочку у соседнего дома и сквозь пелену слез начала читать:

«Дорогая Екатерина Матвеевна! Пишет вам однополчанин вашего сына Павла – Семен Федорцов. Мы с ним вместе воюем с первого дня и дали клятву, если с кем-то из нас что случится, сообщить родным.

Осенью 1943 года в составе 4-го Украинского фронта мы форсировали реку Молочную. С рассветом на наш батальон обрушился ливень огня. Снаряды и мины рвались всюду. Был убит наводчик орудия. Два осколка впились в тело Павла. Истекая кровью и превозмогая боль, он приник к прицелу пушки. Два танка шли прямо на него. Павел выстрелил – неприятельский танк замер на месте, пламя охватило его. Второй танк тоже вспыхнул. Соседними орудиями были подбиты еще три машины. Остальные повернули назад. Когда атака была отбита, Павла на носилках отнесли в санитарную часть. Замполит сказал, что за этот подвиг его наградили орденом Красной Звезды, но больше я о друге ничего не знаю. Мы пошли дальше с боями…»

Екатерина Матвеевна перекрестилась, встала, но идти не могла. Дул колючий северный ветер. Снежинки, превратившиеся в осколки льда, хлестали в лицо. Она не помнила, кто помог ей дойти до дома.

Наконец пришло долгожданное письмо от младшего Алеши:

«Мама! Родная моя! Не было возможности написать раньше – тут такие тяжелые бои идут! Всего не опишешь. Очень страшно, мама! Три дня назад мы вели бой под Смоленском. Везде рвались снаряды. Было столько пожаров, что ночь превратилась в день. Горели перевернутые автомобили. Рушились еле держащиеся после бомбежки здания. Снаряд попал в конюшню. Лошади с пылающими хвостами и гривами вырвались из огненного ада и бежали. Дымная пелена рассеивала свет. Казалось, что горят облака. Моего товарища Андрея Савенко убило взрывной волной.

Если погибну, то погибну за Родину и за тебя, дорогая мамочка! Но я постараюсь выжить! Береги себя! Любящий тебя сын Алексей».

«Алексей, Алешенька, сынок! – причитала мать, крестясь перед образами. – Храни тебя Господь!»

Весна наступила сразу – дружная, долгожданная. Всё зазеленело, зазвенело. И вдруг – письмо от Павла. Не поверила своим глазам, расцеловала почтальона Полину.

«Мамочка, родная моя! После госпиталя я снова пошел на фронт. Бои идут жестокие, кровопролитные. Если бы ты знала, как сражаются наши бойцы! Я награжден медалью «За отвагу». Должен получить орден Красной Звезды. Если умру за Родину, то буду орденоносцем. На днях взорвалась мина, убила двух моих товарищей. Я остался жив, только поседел после того боя. Когда вернусь, ты меня и не узнаешь! Обо мне не тревожься. Очень жаль, что нашим садом некому заняться. У нас ведь такие чудесные яблоки...»

Екатерина Матвеевна вышла за калитку. Непроглядная тоска на миг отступила. Ободренная словами Павла, мать еще не знала, что ее сын погиб как герой в жестоком бою на Курской дуге и что она будет поливать слезами уже третий тополь.

Однажды хмурым осенним вечером приехал на хутор исхудавший солдат с перевязанной рукой. Женщины бежали за ним по улице, забрасывая вопросами: «Солдатик, ты там моего сыночка не видел? Мужа не встречал?»

– Не встречал, – устало отвечал солдат, – я с Емельяном Сухоруковым в одном полку служил. Проводите меня к его матери.

Все вместе зашли в хату к испуганной Екатерине Матвеевне. Женщины жались к стене, слушая рассказ гостя:

– Наш батальон морской пехоты попал под обстрел вражеских пушек и пулеметов. Емельян израсходовал гранаты. Остались две бутылки с горючей смесью. Он высунулся из окопа и размахнулся, целясь бутылкой в ближайший танк. В это мгновение вражеская пуля разбила бутылку, поднятую над его головой. Емельян вспыхнул, как живой факел…

Солдат уронил голову на сжатый кулак. Скупые мужские слезы брызнули из глаз. Женщины тоже плакали.

– Простите меня, мать, – он припал запекшимися губами к морщинистой руке Екатерины Матвеевны. – Ваш сын погиб как герой. Представлен к высокой правительственной награде.

Мать встала во весь рост – высокая, худая. Серая вязаная кофта. Темная прямая юбка. Седые волосы, собранные на затылке в жиденький пучок. Молча повязала на голову черный платок.

Всю ночь солдат слышал ее глухие рыдания. Наутро Екатерина Матвеевна проводила гостя до околицы, а сама пошла за новым саженцем.

И снова, как тихая вдова, пришла осень. Небо стало похожим на тонкий лед. В воздухе витала печаль ушедшего лета.

Впереди была стылая зима. А за ней – победная весна сорок пятого года. Уже все дышало радостью скорой Победы. Но еще погибали в последние дни войны наши солдаты.

От случайной пули немецкого снайпера, засевшего на втором этаже здания в Берлине, погиб Алексей Сухоруков.

Весь хутор ликовал, празднуя Победу. А она, безутешная в своей печали, лила горькие слезы, оплакивая сыновей. Теперь на пригорке росли пять серебристых пирамидальных тополей.

Люди видели, как мать из года в год в любую погоду поднималась на холм. Подолгу стояла там, обнимая каждый тополь, припадая морщинистой щекой к стволам. Деревья росли, а она старела в горе и слезах.

Екатерина Матвеевна умерла в год тридцатилетия Великой Победы. Хоронили ее всем хутором. Вереница школьников несла на атласных подушечках ордена и медали сыновей, которые матери вручали в военкомате. И каждый раз, целуя ей руку, военком говорил, что это и её награды тоже, благодарил, что воспитала она своих детей патриотами.

В память о семье Сухоруковых односельчане посадили на холме шестой тополь. Смотришь издали, и кажется, что это мать бежит за своими сыновьями и никак не может их догнать.

Лариса ПРОЗОРОВА.

Другие материалы в этой категории: « Правда о легендарном Герое Советского Союза