Воспаленное тщеславие

Совершенно противоположный смысл у другой беды, когда предприимчивые дельцы присваивают неизвестному объекту прославленное имя. То ли оговорка падкого на сенсации недобросовестного краеведа, то ли тщеславные помыслы новоиспеченных собственников привели к тому, что в Кисловодске появился сомнительный уличный указатель «Дача Кшесинской». В тяжелое время революции и Гражданской войны прима-балерина Императорского театра действительно проживала, с небольшими перерывами, на курорте с 1917 по 1919 годы. В мемуарах самой Матильды Кшесинской и в других документах обозначен ряд адресов, где она временно снимала квартиру с юным сыном в нашем южном городе, откуда эмигрировала в Париж. Но нет ни одного свидетельства, будто она хотя бы бывала в старинном особняке Твалчрелидзе, которому с легкой руки всезнающих выскочек молва приписывает имя «генералиссимуса русского балета».

При этом особо следует подчеркнуть, что появившаяся уличная трафаретка «Дача Кшесинской» не просто искажает историю. Она может иметь весьма щекотливые последствия. Однажды это уже случилось, когда французские родственники Матильды воспользовались неосторожным упоминанием о кисловодской даче Кшесинской и затребовали через суд эту замечательную усадьбу, напоминающую сказочный замок. Советским адвокатам пришлось попотеть и доказать, что прекрасный особняк Твалчрелидзе, который украшает проспект Ленина в городе нарзана и солнца, не имеет никакого отношения к приме-балерине. А сегодня в Санкт-Петербурге большую активность проявляет семейство правнука княгини Кшесинской: потомки дворянского рода Севенардов, с которыми автору этих строк довелось общаться в Кисловодске почти два десятилетия назад, заявляют теперь о своей причастности к царскому престолу и претендуют на выдуманный, скорее всего, «золотой запас» своей родственницы Матильды. Хорошо хоть, что они не вспоминают о южной столице здоровья. Но, похоже, история ничему не учит, вот и всплывает опять так называемая, пресловутая «Дача Кшесинской».

В первые годы советской власти свой след в Кисловодске оставила еще одна знаменитая зарубежная танцовщица – Айседора Дункан, которая возмечтала учить советских людей искусству «радости и свободного тела». На Кавминводах она выступала в Лермонтовской и Пушкинской галереях, а также на сцене курортного Курзала. Несколько дней жила в кисловодском «Гранд-отеле» (ныне – санаторий «Нарзан»). Факт достоверный, но его упорно связывают с именем Сергея Есенина, приписывая и ему пребывание на курорте. В советской России великовозрастная гостья стала кратковременной женой молодого, но уже известного тогда поэта. Он много путешествовал с ней по стране, что и дало, видимо, повод для сомнительного утверждения, будто златовласый певец из рязанских раздолий Сергей Есенин бывал в Кисловодске. Хотя никаких свидетельств об этом нет. Достоверно лишь, что в поездке от Минеральных Вод до Баку Есенин написал одну из своих лучших поэм – «Сорокоуст», но сведений о пребывании поэта в Кисловодске не имеется.

А на днях в том же Кисловодске, у подножия знаменитой Каскадной лестницы, на одном из домов появилась и также скоропостижно затерялась еще одна мемориальная доска, тоже порожденная воспаленным честолюбием отдельно взятых сограждан. Памятная табличка утверждала, будто в этом особняке в 1917 году проживала царская семья Романовых. История такого факта не запечатлела.

Удивительно, но в Кисловодске никто не несет ответственности за достоверные сведения о культурном наследии. От своей причастности к мемориальной фальсификации открещиваются и городской комитет по культуре, и городское управление архитектуры и градостроительства. Вот в городе-курорте и торжествует воспаленное тщеславие.

Анатолий ДОНСКОЙ.