Log in

28 марта 2024 года, 19:01

Кавказская здравница - Понедельник, 09 сентября 2019

Первая победа «Анжи»

На 10-й минуте матча «Черноморец» (Новороссийск) – «Машук-КМВ» (Пятигорск) у хозяев поля был удален за грубость Клочков. Тем не менее «моряки», играя в меньшинстве, уверенно победили со счетом 3:0 (Дибиргаджиев, Джамалутдинов, Чабанов)! В защите у пятигорчан не хватало Гимаева и Кабулова. На игре в сильный ветер присутствовало 1500 зрителей.

Гурген Арутюнов: «На Европе за «золото» мне не хватило удачи»

В предыдущем номере нашего печатного издания мы сообщили о том, что кисловодский кикбоксер Гурген Арутюнов вернулся с первенства Европы – 2019 по кикбоксингу, которое состоялось в Венгрии, серебряным призёром. Состоялась беседа с 17-летним спортсменом, и он охотно ответил на вопросы для читателей российской курортной газеты «Кавказская здравница».

И погода не помешала

В минувшие выходные дни Ессентуки стали стартовой площадкой сразу для двух значимых фестивалей. А это уже ставший культовым для российского курортного региона XXI Международный фестиваль воздухоплавания «КМВ – жемчужина России – 2019» и гастрономический фестиваль «О, да! Еда!».

Литературная страница

Имя Натальи Владимировны Капиевой хорошо известно не только на Ставрополье, но и далеко за его пределами. В начале 30-х годов она связала свою жизненную и творческую судьбу с одним из зачинателей советской литературы в Дагестане, поэтом и прозаиком Эффенди Капиевым.

В 1935 году семья Капиевых переезжает в Пятигорск. Здесь Наталья Владимировна окончательно сформировалась как писательница. В 1941 – 1947 годах работала научным сотрудником музея «Домик Лермонтова». Во время оккупации города с риском для жизни вместе с директором музея Е. И. Яковкиной она приложила немало сил и изобретательности, чтобы уберечь от разграбления сокровища Лермонтовского музея и художественные ценности Ростовского музея, которые в период оккупации находились в «Домике Лермонтова». Пятнадцать лет руководила литературным объединением на Кавказских Минеральных Водах, созданным Эффенди Капиевым и Семеном Бабаевским. Светлая ей память!

Сусанна БАГРАМЯН,

руководитель литобъединения «Слово» имени Эффенди Капиева при газете «Кавказская здравница».


Память

Наталья Капиева

Литературовед, критик, переводчик

1909 – 2003

Родилась на Украине 8 сентября 1909 года. В 30-е годы переехала в Махачкалу, работала на метеостанции, училась в Дагестанском педагогическом институте, работала младшим научным сотрудником сектора литературы Дагестанского научно-исследовательского института, занималась изучением горской литературы.

Уже в 1932 – 1933 годах литературоведческие статьи и переводы дагестанских поэтов, сделанные Натальей Владимировной Капиевой (Славинской), начали появляться на страницах газет и журналов Дагестана, позже – и московских. Её пьеса «Хочбар» успешно шла в национальных театрах Дагестана и получила первую премию на республиканском конкурсе.

Член Союза писателей СССР с 1946 года. В 1957 году окончила Высшие литературные курсы в Москве. Вся творческая биография Натальи Капиевой связана с Северным Кавказом и его литературой. Большая заслуга её в подборке материалов, связанных с жизнью и литературной деятельностью Эффенди Капиева, в пропаганде творчества писателя.

За долголетнее служение литературному делу ей было присвоено звание заслуженного работника культуры Дагестана, присуждена премия имени Сулеймана Стальского, она награждена орденом «Знак Почёта».

В последние годы жила в Санкт-Петербурге. Умерла в феврале 2003 года.

 

Слово об Эффенди Капиеве

Эффенди Капиев родился 13 марта 1909 года в древнем высокогорном дагестанском ауле Кумух. Айшат, его мать, в низенькой, тёмной сакле пела ему лакскую песенку о лисице. Удивительная эта лисица танцевала на льду и потеряла ножик, а мимо шёл хитрый старый мельник и взял ножик себе… Песня была длинная-длинная. Она низалась однообразно, как цепочка, строка за строкой, и в конце каждой строки, быть может, для того, чтобы придать больше достоверности маленьким песенным чудесам, повторялось: «Так говорят!»

Бабушка зимними вечерами, положив руки на тёплые камни очага, рассказывала ему волшебные сказки гор. Эти же сказки слышал он и в мастерской отца из уст неунывающих озорников калайчи – подмастерьев… Великой мастерицей сказывать сказки была мать. В сказках великаны – дэвы – одним ударом колена открывали стальные ворота крепостей, герои летели на битву, оседлав крылатых скакунов или ухватив за гриву чудище дракона. И молчаливые, печальные красавицы глядели им вслед, стройные, как чинары, с бровями тонкими, точно надпись на клинке…

Кумух – большой красивый аул. Лакцы не зря величают его «городом». Здесь родники с прозрачной ледяной водой и опрятные каменные улочки; древние расписные мечети и озеро, овальное, как серебряное блюдо, а на берегу его задумчивые тополя… Здесь чист воздух, горы высоки, горделивы, и здесь никогда не хватало земли беднякам. Поле горца-бедняка можно спрятать под буркой. Это вошло в пословицу. Лакцы издавна скитались в поисках заработка по белу свету. Так сложилась ещё одна пословица: «Разрежь арбуз и в нём увидишь лакца». Исторический факт, что один из таких лакских скитальцев добрался до Африки и был министром у негуса Абиссинии. (До сих пор существует у лакцев фамилия – Абиссинские.)

Отец Капиева Мансур, гравёр и ювелир, подобно тысячам своих соотечественников, безземельных лакских кустарей, полжизни провёл далеко от родных гор, среди русских. Уходя на заработки, он – что было не в обычае – всегда брал с собой любимую жену и детей. Так ещё ребёнком Капиев был увезён в степи Ставрополья. Первое, что он прочёл по складам на школьной скамье, учась у русского учителя, были стихи Пушкина, песни Кольцова. Когда в 1919 году семья навсегда вернулась в Дагестан, русский язык уже был для Эффенди, наравне с лакским, родным языком.

Детские басни его написаны на сюжеты горских пословиц и притч. Но эти притчи он пытался влить в форму классической крыловской строки. Легенды о Шамиле он перелагает размером лермонтовских баллад.

С первых лет жизни слово и песня двух народов живут и звучат в его душе, переплетаясь, срастаясь самыми глубинными корнями.

«Странная судьба выпала на мою долю, – писал Эффенди Капиев уже в зрелые годы в одном из своих фронтовых блокнотов, – как мне с ней быть? Сын гор, я душой и мыслями и всем существом – русский человек, и без русского языка, без русской среды нет мне в жизни ничего родного».

Судьба его была и вправду странной, вернее, не совсем обычной. Горец по рождению, владея тремя наречиями своей многоязычной страны, он писал на великолепном русском языке. По-сыновьи любя свою маленькую родину, каменистую, тесную землю отцов и дедов, её историю, её современность, он с той же нежностью и болью носил в своём сердце родину – Россию, богатырский размах её просторов, её народ, её речь.

«О великий русский язык! – говорил он об этом словами, которые лились, как песня. – Стою перед тобой на коленях. Усынови и благослови меня, но не как приблудного, а как найденного сына. Радуюсь, торжествую и люблю. Верен ли я твоим заветам? Точен ли я в своих чувствах и порывах без примеси лжи?

Родившись немощным и принадлежа к самому маленькому, затерянному в горах племени, я обрёл тебя, и ныне я не сирота. О, как могуча, как светла и задушевна твоя стихия! Прости мои ошибки, если они грубы, прости и заблуждения отцов. Без тебя нет и не было будущего, с тобою мы воистину всесильны!»

Может ли он войти в русскую литературу не как «приблудный», а как «найденный» сын? Может ли он в её океан внести хоть каплю своего, нового?

Он много думал об этом. Он искал соответствий тому, на что дерзнул, в поучающих примерах прошлого. Пусть эти примеры относились к далёкой старине и были единичны. Он помнил: Пушкин отметил горца Султана Гази-Гирея, напечатав очерк его «Долина Ажигутай» в «Современнике». Рассказ, как известно, сопровождало пушкинское напутствие: «Вот явление неожиданное в нашей литературе! Сын полудикого Кавказа становится в ряды наших писателей, черкес изъясняется на русском языке свободно, сильно и живописно».

Слова Пушкина, сказанные сто лет тому назад – в 1836 году, Капиев носит у сердца, в своей записной книжке 1936 года, ибо она созвучна и его раздумьям, и собственной творческой судьбе. Быть может, они, как доброе предзнаменование, как пророчество гения, служат ему поддержкой в дни неверия в свои силы…

У Капиева не было вначале самого необходимого – непосредственного опыта предшественников, на который можно было бы опереться, определяя тему, выковывая стиль.

Стремление к русскому языку, к русской культуре в судьбе Капиева было закономерным следствием того времени, тех условий, в каких ему довелось жить. Писатель рано пришёл к выводу, что на его многоязычной родине, где говорят более чем на тридцати, а пишут на семи языках, «обобщать опыт всей литературы» можно только на одном языке. А если на одном, «то пусть это будет русский язык, язык Ленина, ибо это государственный язык в Дагестане», – говорил Капиев в 1934 году на Первом дагестанском съезде писателей.

Он избрал русский язык как язык, на котором можно говорить со многими. Спаяв воедино две поэтические традиции, две культуры – родную, горскую и русскую, Капиев пришёл в русскую литературу со своей темой и опытом жизни, принёс картины, образы, строй поэтического мышления, свойственные ему, горцу. Средствами русского языка он выразил душу своей горской родины.

«Я горжусь, что я – сын маленького народа, составляющего какую-то горсточку людей в сравнении с другими народностями Советской Страны, – сумел проложить себе дорогу в жизни, стал русским писателем. И я знаю, что это возможно только в нашей стране…»

Наталья КАПИЕВА.

 

Из «Дагестанской тетради» (1934 – 1940)

* * *

На дороге кувшин с водой. Это для прохожих. Издавна таков обычай.

* * *

Два брата – сыновья хана. Раздел земель. Граница – Самур. И вот однажды Самур изменил русло… Между братьями скандал, резня. Старейшины решили: «Эти сёла и леса будут до самого моря ничьи. Местность назовём «Свободной». Так река освободила от зависимости четыре аула.

* * *

Люди знают о том, что я влюблён, а о том, как я люблю, знаю только я.

* * *

Глаза старятся в ожидании друзей.

* * *

В густом, мрачном лесу ночи расцвёл серебряный цветок луны.

* * *

Ночь надела своё жемчужное ожерелье и вышла мне навстречу.

– Здравствуй, ночь! Здравствуй, долгожданная моя!

* * *

Я вижу дерево своей жизни. Вот зёрнышко, вот гибкий ствол, вот цветенье…

И зачем эта ветвь пошла вкривь, зачем здесь сук? Ах, недоглядел, не туда рос! Но где же плоды? Почему они так горьки и я всё голоден?.. Молчание.

* * *

Во дворе дремлет осёл, низко опустив голову и пошевеливая изредка ушами. Нижняя губа у него отвисла. Падает тихий снег. Осёл стоит в снегу уже много часов, неподвижно, от времени до времени чуть-чуть как бы приподнимая и выпрямляя голову. О чём думает он? Какие тоскливые думы замерли в его большой голове? У самых ног осла орёт петух, словно желая разбудить его, но осёл неподвижен, голова его по-прежнему понуро опущена. Милый ослик, видно, ты уже дошёл до ручки! Падает снег, засыпая его уши, спину. Возле глаз снежинки тают, и кажется, что осёл плачет, углубляясь в свою печаль.

* * *

Золотая осень. Тёплый, тихий рассвет. Осыпаются листья.

Я иду на вокзал. Жёлтое сияние окружает меня. Голубоватые туманы встают вдали. Всюду – на деревьях, на тротуарах, на домах – роса. Небо безоблачно и синее, синее… Такая тишина…

И вдруг к вокзалу с грохотом подходит поезд. Он, видно, с севера. На крышах вагонов (это потрясло меня) тонкий белый слой снега. Откуда снег? Ведь так ещё тепло…

Это издалека, с севера, шлёт мне свой привет седая зима.

– Здравствуй, старость!

* * *

Язык – кремень, слова – искры. Они могут сделать пожар, – будь осторожен, разговаривающий!

* * *

Арабы говорят: – Если ты не чувствуешь красоту цветов, если не любишь дружбы и если на тебя не производят песни никакого впечатления, то ты болен, тебя надо лечить. (Добавим: если ты скуп и если равнодушен к чужому горю.)

* * *

У великого жизнелюбца, художника Рубенса, спросили однажды:

– Отчего у вас такие печальные глаза?

– Я видел слишком много людей, – ответил Рубенс.

Из «Фронтовых записей»

(1941 – 1944)

* * *

По льду разведчики. Приказ молчать, ни в коем случае не кричать, не то обнаружит враг дивизию. Провалился в прорубь один горец. Полчаса боролся со льдом молча, так и утонул, не издав никакого звука.

* * *

В Ленинграде был поэт. Он попал на фронт, стал командиром батареи. В дни обороны Ленинграда прославился. Бойцы любили его команду. Разгорячась, он кричал:

– За великую русскую литературу! (Залп.)

– За Ивана Сергеевича Тургенева! (Залп.)

– За «Войну и мир»! (Залп.)

* * *

Из моей маленькой жизни я вынес одну мудрость:

– Ничто не пропадает в мире даром – ни хорошее, ни плохое. Всё учитывается и всё когда-нибудь да отзовётся.

* * *

Маленький, трёх лет, мальчик. Отец на фронте. Каждый раз письмо от отца – «Папа!» – и сын ходит с письмом: «Это папа!» Он понимает отца как письмо.

* * *

Мальчик лет пяти, сын вконец замученной многодетной колхозницы. Он не спит один из всей семьи и сидит, притихнув, на печи. Все – и старшие и младшие – давно уже сопят, укрывшись лохмотьями…

Мальчик не спит, потому что стоящие в хате на постое красноармейцы принесли хлеб.

И вот я даю ему кусок хлеба и посыпаю ложечкой сахара. Мальчик заплакал от счастья. (Опустив голову, прижал кулаки с хлебом к глазам.) Потом я украдкой наблюдаю, как мальчик, сидя один, сидя среди спящих сестёр и братьев и то и дело улыбаясь про себя, облизывает сахар… Как он был счастлив, Боже мой!

* * *

Сердце, как поздней осенью на ветви сухой лист, крутящийся на паутине, – от дуновения ветра вот-вот сорвётся…

* * *

Не торопись, не торопись! Когда время торопится, величайшая мудрость – уметь быть медленным. Никогда не торопись с высказываниями, с решениями, с поступками. Время часто само решает за тебя, и решает умнее, целесообразнее, – умей согласовывать свои порывы и инстинкты с доверием ко времени…

Эффенди КАПИЕВ.

 

Абуталиб

«Мой любимый герой из моей же книги», – сказал о нём Расул Гамзатов. И стоит ли писать портрет Абуталиба Гафурова после того, как это с блеском сделал Гамзатов в «Моём Дагестане»? Стоит, во всяком случае, попытаться. У каждого из нас, кто знал Гафурова, есть свой Абуталиб, своё о нём представление. В главном оно будет схожим. Это обязательно, если хочешь писать и пишешь правду. Но какими-то штрихами и чёрточками он окажется в этом сходстве иным, потому что каждый из нас открывал его для себя, видел его по-своему.

Итак…

Тем, кто бывал в Махачкале, конечно, запомнилось одно из красивейших мест города – приморский бульвар имени Сулеймана Стальского. За его балюстрадой внизу моет волной прибрежные камни Каспий. На площадке в центре бульвара бронзовый памятник ашугу. В глубине новое здание драматического театра, в современной архитектуре которого суровая нагота бетонных конструкций чем-то неуловимым в силуэте вдруг наведёт вас на мысль об очертаниях старинной горской сакли…

В те времена, в начале 30-х годов, с которых начинается мой рассказ, на месте этого бульвара шумел махачкалинский базар.

Здесь торговали коврами, разостлав их прямо на земле, под ноги покупателям, краснобокими яблоками и янтарной айвой из высоких плетёных корзин, пёстрой горской фасолью и чёрным горохом, сладкими, как сахар, сушёными грушами, – словом, всякой всячиной.

От улицы Пушкина базар отделяла стена выстроившихся в ряд лавчонок, рундуков, палаток, полуподвальных маленьких кустарных мастерских. Тут можно было заказать папаху либо чувяки, починить часы, запаять прохудившуюся посуду… В одной из таких мастерских работал лакец-лудильщик, он же слагатель песен и зурнач по имени Абуталиб. «У него огромные и затвердевшие, как корни, ручищи. Всю жизнь обращавшиеся с молотком, они уже не воспринимают таких «нежных» и чутких инструментов, как ручка, как карандаш. Записывая свои стихи, Абуталиб предварительно наматывает на карандаш грубый картон и только после этого может им управлять… Он всегда жизнерадостен и оригинален…» Таким увидел его в те годы Капиев.

В дагестанском литературоведении принято упоминать, что Абуталиба открыл для поэзии Капиев. Сам Капиев в «Резьбе по камню» рассказывал об этом так:

«Едва владеющий грамотой слесарь А. Гафуров, который ныне получил звание народного поэта Дагестана, впервые явился ко мне несколько лет тому назад с просьбой помочь ему огласить по радио его песни. Он не искал славы – песня возникла у него сама собой во время работы.

– Я хочу, чтоб односельчане услышали мой голос и мою песню, потому что гости рассказывают, будто у них там давно уже установили радио».

Абуталиб вспоминал по-иному:

«…Иду я как-то… по Комсомольской улице и вижу: сидят на скамейке двое хорошо одетых людей, толкуют по-кумыкски. Думаю: «Дай отдохну возле них». Я подошёл. Оба вежливо встали и предложили мне сесть. Разговорились мы… Они спрашивают:

– Куда идёте? Откуда сами?

Потом этот, что помоложе, говорит:

– Вы не лакец ли?

А другой, постарше, положил ему руку на плечо и засмеялся:

– Тебе, брат, всюду лакцы мерещатся!

А я ответил:

– Да, лакец. Работаю в радиокомитете.

Мы познакомились. Один из них был художник Джемал, а другой – мой земляк Эффенди Капиев».

Не берусь безоговорочно судить, кто прав. Склонна, однако, думать, что Эффенди. Он делал свои записи по свежим следам событий. Воспоминания Абуталиба записаны с его слов в 60-х годах. Память могла и подвести.

Как бы то ни было, но «открытие» Абуталиба не могло не произойти. Слишком ярок был этот человек для того, чтобы затеряться в безвестности.

Первые же стихи Гафурова, которые он показал Капиеву, очень понравились Эффенди. Он назвал их «Новый день», перевёл на русский язык и напечатал со своим напутствием в газете. Каждая их строка заканчивалась припевом-подражанием:

Это сон иль это явь?

Нет, это не сон, а явь.

(Карш ва карш, карш ва карш!)

Это ночь иль это день?

Нет, это не ночь, а день.

(Гур-ба гур, гур-ба гур!)

Абуталиб объяснил Капиеву припевы так: в его песне гремит мостовая под шагами идущих в ногу людей, шумят колёса, с силой рассекая воздух, слышен звон молота о наковальню… Это была мелодия нового дня, нового мира, музыка, услышанная человеком, которого революция поставила в ряды соратников, открыла для него дорогу, не одинокую, как раньше, совместную со всеми.

Стихи так полюбились Капиеву, что он отважился в 1934 году, в дни Первого съезда писателей, прочитать их Горькому. Горький стихи не одобрил, чем Капиев был, понятно, очень огорчён. Подробно я говорю об этом в очерке «Высокое напряжение».

С первых дней знакомства с Эффенди Абуталиб часто бывал у нас дома, на улице Оскара, 42. Появлялся всегда неожиданно, крупный, плечистый, круглолицый, усатый, заполнял собой узенькую застеклённую веранду, она же кухня.

– Агорцы есть? – улыбаясь белозубой улыбкой, спрашивал он ещё на пороге у моей мамы, с которой сразу подружился.

«Агорцы» означало огурцы. Почему именно о них справлялся Абуталиб, не знаю. Возможно, из-за доступности продукта. Время было суровое, карточное – всё в обрез. Кукурузный пайковый хлеб, иногда рыба, чай не с сахаром, а с теми самыми тёмно-коричневыми, как шоколад, сладкими сушёными грушами, что покупались на базаре… Но Абуталиба мама привечала охотно, сажала за стол, когда бы ни наведался. Иногда, пользуясь её расположением, он хозяйничал самостоятельно. Помню, как она однажды, смеясь и всплескивая руками, рассказала, как отлучилась на минуту, а Абуталиб в это время очистил кастрюлю борща. Обиды в маминых сетованиях не было. На Абуталиба обижаться было невозможно, он обезоруживал добродушием, простотой.

О «простодушии характера и непосредственной, открытой душе» его пишет Гамзатов (достаточно вспомнить, как навещал Абуталиб Расула, возвращаясь из бани). И таким оставался он во все дни своей жизни, уже будучи прославленным на родине поэтом.

Подружился Абуталиб и с нашей маленькой дочкой Кирочкой. Не страшась его усищ, она карабкалась к нему на колени, замирая от восторга, слушала игру на балабане – горской пастушьей свирели. Играл на балабане Абуталиб так же, как и на зурне, виртуозно. С 1928 года он состоял музыкантом в оркестре дагестанского радио, и его сольные выступления любили слушатели. В игре этого внешне будничного, с огромными затвердевшими руками человека была природная прелесть горской музыки. Капиев оставил нам описание музицирования Гафурова: «Слушая игру Абуталиба, казалось, будто входишь ранним осенним утром в редколиственный сад. На стволах деревьев, на ветках блестели отягощённые росой паутиновые нити. Молчала осень. От песни пахло сизыми свежими персиками и айвой… Хорошо!»

Часами мог слушать, как Абуталиб музицирует, наш общий друг, художник Муэтдин Джемал. А Джемал был великий знаток дагестанской музыки, даже издал в своё время совместно с композитором Готфридом Гасановым её первые нотные записи.

Джемал усаживал Абуталиба у себя в мастерской и, работая у мольберта, слушал. «Честное слово, – всерьёз уверял он, – под зурну Абуталиба кисть так и пляшет по полотну…» Кисти Джемала принадлежит портрет Гафурова, написанный, если не ошибаюсь, в середине 30-х годов. Абуталиб на нём в неизменной своей косматой папахе, с дремлющей в уголках губ, в прищуре глаз лукавой ироничностью.

Обычно когда пишут о первых печатных выступлениях Абуталиба, упоминают, как я уже говорила, песенку «Новый день». Почти одновременно с ней Капиев опубликовал в 1932 году, в сборнике «Дагестанские поэты», стихотворение Гафурова о Ленине. Это и были первые переводы его стихов на русский язык. В 1934 году вышла книга стихов Гафурова «Новый день» на лакском языке.

В последующие годы выходили многочисленные его сборники. Он получил звание народного поэта, был награждён орденом Ленина, затем за работу на оборонительных рубежах в годы Великой Отечественной войны – орденом Красного Знамени, а в связи с 90-летием – орденом Октябрьской Революции. Много раз Абуталиб избирался депутатом Верховного Совета ДАССР. Это был видный, уважаемый в народе человек.

Наталья КАПИЕВА.

Страницу подготовила Сусанна БАГРАМЯН.

«Зеленая экономика»

В Кисловодске состоялся IV Международный экологический форум «Зеленая экономика: стратегия устойчивого развития городов и регионов».

Местом его проведения неслучайно стала южная столица здоровья, где уникальные природные ресурсы подарили редкостную базу для развития экотуризма. Живописный ландшафт и памятники природы привлекают все больше гостей и в другие города-курорты Кавминвод.

И они бывали на Водах

Бульвар в верхней части проспекта Кирова – не самое многолюдное место сегодняшнего Пятигорска. А когда-то была Горячеводская долина шумной и оживленной. Бурлила в ней жизнь, кипели страсти, происходили всяческие события! Как увидеть это давнее прошлое? Что ж, призовем на помощь воображение и… Смотрите: вот он, бульвар, посыпанный желтым песком, с молоденькими липками по краям. Как на нем людно! Тут и столичные гвардейцы, и кавказские офицеры, приезжие и местные модницы, степные помещики со своими женами и дочерями, черкесы, монахи, купцы… Прогуливаются неспешно, сидят на скамейках, стоят группами. Болтают, смеются, разглядывают друг друга.

Скоро официально закончатся работы в скверах на проспекте Юности и улице 50 лет ВЛКСМ в Ставрополе.

Скоро официально закончатся работы в скверах на проспекте Юности и улице 50 лет ВЛКСМ в Ставрополе. Остались последние штрихи по озеленению территории. И хотя официального открытия еще не было, горожане уже вовсю отдыхают на новых экоостровках. Самый большой интерес, особенно у детворы, вызывают светодинамические фонтаны. Их отличие от традиционных в том, что резервуар для воды находится не над землей, а под ней. Дождь не попадает в чашу, а стекает по специальной дренажной системе. И, значит, вода постоянно будет чистой. Кроме того, благодаря плоской поверхности детям очень удобно играть прямо в самих фонтанах. Фонтан на проспекте Юности оснащён специальными педалями, с помощью которых можно контролировать высоту водных потоков и световой режим.

Ведущие эксперты мира в области архитектуры признали Дворец культуры в Железноводске шедевром современного дизайнерского искусства на уровне самых достойных мировых образцов.

Ведущие эксперты мира в области архитектуры признали Дворец культуры в Железноводске шедевром современного дизайнерского искусства на уровне самых достойных мировых образцов. Главный архитектурный ресурс ArchDaily опубликовал на своих страницах фотографии обновленного Дворца культуры и статью. Реконструкция Дворца культуры длилась полгода. За это время был капитально обновлён фасад здания, произведен ремонт киноконцертного зала, конференц-холла, атриума. На фасаде были установлены LED-экраны. Площадь ремонта составила 12 тысяч квадратных метров. Теперь ДК регулярно становится площадкой проведения мероприятий международного уровня, в том числе кинофестиваля «Герой и Время».

В краевой столице идёт подготовка проекта Стратегии социально-экономического развития города до 2035 года.

В краевой столице идёт подготовка проекта Стратегии социально-экономического развития города до 2035 года. Основываться программный документ будет на пожеланиях жителей. Для этого на официальном сайте администрации города с начала 2019 года работает рубрика #ИДЕИ2035, где каждый может оставить свои предложения относительно векторов развития города на ближайшие 15 лет. Пока среди предложенных идей лидирует сфера благоустройства, а именно комплексное преображение периферийных территорий города, многоквартирных дворов. Также жители хотели бы видеть положительные изменения в транспортной системе города, сообщили в администрации Ставрополя. Замыкает тройку наиболее приоритетных направлений сфера образования и молодёжной политики.