«Аэропорты девятнадцатого века»

В наши края и Лермонтов, и все другие путешественники попадали из Центральной России по одному из двух путей. Один вел через Орел, Курск, Харьков. Другой – через Подольск, Ефремов, Елец, Воронеж. Каждый из этих трактов имел свои достоинства, но оба они доставляли путешественникам массу неприятностей. А.С.Пушкин в своем «Путешествии в Арзрум» пишет: «До Ельца дороги ужасны. Коляска моя вязла в грязи, достойной грязи одесской. Мне случалось проехать в сутки не более 15 верст». Об ужасных дорогах и дорожных неурядицах в Тамбовской и Воронежской губерниях пишут многие путешественники. Однако большинство их жалоб относится к центральным губерниям – там и грязь на дорогах, и клопы на постоялых дворах, и постоянная нехватка лошадей.

Что же касается Северного Кавказа, то приятно отметить, что все путники, словно сговорившись, отмечают и быструю езду, и достаток лошадей, и добрую пищу, и вполне сносные условия на постоялых дворах, которых имелось в достатке. Это подтверждают и официальные документы. В отчете кавказского губернатора за 1842 год, например, указано, что на дорогах Северного Кавказа имелось более шестидесяти почтовых станций, а стало быть, и постоялых дворов при них. Кроме крепости Георгиевской, они находились в селах Александровском, Северном, Московском и других населенных пунктах, расположенных вдоль Кавказского почтового тракта, проходившего через Старочеркасск и Ставрополь. Он начал действовать с 1804 года, и благополучно дожил до наших дней, хотя давно перестал быть главной дорогой на Кавказ.

Сегодня мы вряд ли найдем какие-либо следы этих постоялых дворов и почтовых станций на Кавказском тракте, столь важных когда-то для путешествующих россиян. А вот «аэропорты девятнадцатого века» в наших курортных городах можно поискать. Первая известная нам почтовая станция располагалась в здании Ресторации. Постоялого двора при ней не имелось – к услугам приезжих была вполне комфортабельная гостиница, где они могли прожить день – два, до приискания походящей квартиры, а могли остаться и на весь срок пребывания на курорте.

Там заканчивался счет верст любого путешествия. И начинался – тоже. От Ресторации, где помещалась почтовая контора, отъезжали ямщицкие и курьерские тройки, обывательские тележки, тарантасы, коляски. Отсюда же в середине XIX века отправлялись в Ессентуки, Кисловодск, Железноводск неуклюжие омнибусы. А позже – и междугородние «лайнеры» – дилижансы.

Первые дилижансы стали прибывать на Кавказские Минеральные Воды с 1862 года из Ростова-на-Дону, куда добраться из центра страны было гораздо легче, чем до Кавказа, ведь в России уже появились железные дороги, да и пароходство по Дону получило достаточное развитие. Дилижансы отравлялись из Ростова два – три раза в неделю, а при большом скоплении пассажиров – еще чаще. Новый толчок развитию дилижансного движения дала прокладка в 1875 году железнодорожной магистрали Ростов – Владикавказ. Она прошла в стороне от городов Кавказских Минеральных Вод, и доставить на курорты ее пассажиров правление Владикавказской дороги обязалось на дилижансах, построив для них благоустроенные шоссе. Позднее по его трассе проложили полотно железнодорожной курортной ветви – в непосредственной близости к нему остатки той, старой, дороги можно обнаружить и сейчас.

Достигнув Пятигорска, шоссе переходило одну из городских магистралей, а именно – в Воронцовский проспект (ныне – проспект 40 лет Октября). Вел он прямо к Почтовой станции, которую называли так же «Депо дилижансов». Этот «аэропорт» находился на Александровской площади, приблизительно там, где ныне проспект 40 лет Октября пересекается с улицей Октябрьской. Здание это существовало еще в послевоенные годы.

Те же, кто следовал далее, в Ессентуки и Кисловодск, продолжали путь по шоссе, перпендикулярному Воронцовскому проспекту (сейчас – улица Октябрьская), и нацеленному на Ессентуки. Там Почтовая станция располагалась у входа в Курортный парк, рядом с Компанейской гостиницей (ныне это – территория санатория «Целебный ключ»). Далее шоссе проходило по нынешней центральной аллее курортного парка, и переходило в улицу, получившую позднее название Кисловодская. В Кисловодске Почтовую станцию построили на нынешней улице Желябова, немного выше того места, где ее пересекает железная дорога. По соседству располагался трактир для кучеров и извозчиков с забавным названием «Не рыдай!». Как выглядели здания этих станций, мы можем судить по тому единственному, которое сохранилось в Железноводске.

Давно ушли в историю дилижансы, омнибусы, почтовые тройки. Покидая спальный вагон прямого поезда, или, спускаясь по трапу воздушного лайнера, мы не задумывается о том, как добирались в наши края первые курортники двести лет назад. Для них поездка, занимающая сегодня сутки – двое, а то и несколько часов, длилась неделями, ведь иного транспорта, кроме экипажа, запряженного лошадьми, тогда практически не существовало. Путешествовали в тарантасе, бричке, тележке, коляске, по пыльной или раскисшей от дождей дороге. И «почтовая гоньба», особенно, экстра-почта, связывавшая Санкт-Петербург с Тифлисом, была для жителей России начала XIX столетия необычайно быстрым способом передвижения. Поэтому не кажутся таким уж преувеличением слова А. Городницкого о постоялых дворах, от которых, «везя нас в разные края, рванутся тройки, словно лайнеры на взлете»...

Вадим ХАЧИКОВ,

заслуженный работник культуры РФ.