Log in

28 марта 2024 года, 16:33

«Осколок» Серебряного века

Если вы отправились на старое пятигорское кладбище, чтобы побывать на месте первоначального захоронения М. Ю. Лермонтова, то, осмотрев его, не торопитесь уходить. Потратьте несколько минут и пройдите еще несколько метров по той же дороге. Слева от нее вы увидите надгробье, не столь заметное, как памятник, только что осмотренный вами. Это и понятно – оно поставлено на могиле поэта не столь крупного и не столь знаменитого, как Михаил Юрьевич. Но все-таки поэта, известного российской читающей публике в начале прошлого века. Звали его Василий Акимович Дмитриев, а писал он в основном под псевдонимом Полочанин. Но были и другие: Забрало, Одинокий – все они зафиксированы в Словаре псевдонимов Масанова, чем поэт очень гордился.

 

К сожалению, сегодня о нем известно до обидного мало: даже всезнающий Интернет почти ничего не может сказать, кроме дат рождения и смерти, да названия двух его книг – сборника стихов «Песни любви» и сцены-трагедии «Последняя баррикада» о падении Парижской коммуны. Но уверяю вас, произведений у Дмитриева-Полочанина было больше, гораздо больше! Я сам видел их, если не все, то многие.

Дело было в далекие уже пятидесятые годы. Я работал тогда в редакции городского радиовещания. А по соседству находилась редакция газеты «Пятигорская правда», куда я частенько заглядывал. Вот туда и приходил иногда Василий Акимович. Ему было уже за восемьдесят, но он пытался быть активным, рассказывал о своих былых поэтических успехах, показывал свои давние опусы, которые носил в какой-то ветхой сумке. Их было много, но ни одного названия я не запомнил. Да и вообще мало интересовался этим «осколком» Серебряного века российской поэзии, хотя поэтов той поры: Блока, Брюсова, Балтрушайтиса, Бальмонта – читал и любил. Очень жалею, что не слушал рассказов старца об этих фигурах, которые были ему лично известны, как и крупные писатели начала века Куприн, Бунин. А ведь запиши я хоть некоторые из этих рассказов, какие интересные получились бы материалы! Но, увы, увы!

Остальных моих коллег-журналистов Серебряный век интересовал еще меньше. Потому и относились они к Дмитриеву-Полочалину с большой долей иронии. Это хорошо чувствуется в шуточной поэме о редакции и ее сотрудниках, которую написал большой друг газеты местный поэт Николай Саркисов. В ней есть такие строки:

Неся котомку за плечами,
Явился старец Полочанин.
И молвил: «У меня готовы
Стихи про Рождество Христово»…
Котомку взял, спешит проститься:
«Чуть заиграет яркий день,
Я, может быть, сойду в гробницу,
Коль не спасет меня женьшень».

Старый поэт прожил после этого еще два года и умер в 1959 году, в восемьдесят семь лет. Родных у него не было, жила с ним какая-то женщина, досматривавшая его последние дни. Возможно, это была одна из его прежних поклонниц, которых у поэта, по его словам, было «больше, чем волос на голове». Он говорил это, показывая на свою белую, как снег, но еще очень густую шевелюру. Кто похоронил Василия Акимовича, кто оплатил скромное, но со вкусом выполненное надгробье, сказать не могу – в то время уезжал из Пятигорска. Вполне возможно, что этим занимался Союз писателей СССР, членом которого состоял Дмитриев-Полочанин.

Сегодня, когда интерес к поэзии Серебряного века возрождается и ее звезды загораются в полную силу, наверное, стоило бы обратить внимание и на забытого представителя того удивительного времени. В Пятигорске едва ли найдутся какие-то сведения о нем. Но в литературных архивах столиц стоит поискать. И, надеюсь, найдутся энтузиасты, которые захотят заняться этим ради того, чтобы ярче стала видна, пусть не очень крупная, звездочка на литературном небосклоне Пятигорска.

Владимир ТУЛИН.

На снимке: могила В. А. Дмитриева-Полочанина на пятигорском кладбище.