«...Брату своему он брат»

Говорят, на детях гениев природа отдыхает. Но она не слишком утруждает себя и на других родственниках, чему пример - братья Пушкины... Недаром же про Льва Сергеевича сочинили двустишие:А Левушка наш рад,Что брату своему он брат.

Ведь он и вошел в историю только благодаря этому родству. А, может быть, не только? Давайте посмотрим.По утверждению Вересаева, Лев Сергеевич был «...Яркий представитель тунеядного, бездельного барства и того мотыльково-легкого отношения к жизни, которое отличало всех близких родственников Пушкина. ...Он был любимцем матери и рос баловнем». В 1817 году Льва отдали в университетский Благородный пансион... Но в феврале 1821 года он был исключен из пансиона... «Класс, - по донесению директора Кавелина, - два раза погасил свечи, производил шум и другие непристойности, причем зачинщиком был Лев Пушкин». Да, не очень лестная характеристика!

Смотрим послужной список Льва Пушкина. Служил в департаменте вероисповеданий, потом стал офицером Нижегородско драгунского полка, вышел в отставку, был чиновником, вновь вернулся на военную службу, опять вышел в отставку. Действительно, мотылек какой-то! Да еще к тому же, оказывается, и большой любитель выпить. Читаем воспоминания людей, хорошо знавших его: «...пьет одно вино, хорошее или дурное - все равно, пьет много, и вино никогда на него не действует. Он не знает вкуса чая, кофе, супа, потому что в них есть вода»... «Образ жизни вел самый беспорядочный и даже выдумывал на себя грязные пороки, которых, может быть, и не имел. Пушкин был почти неразлучен с генералом Раевским. Последний был большой мастер утилизировать людей, но не мог заставить Пушкина заниматься чем-нибудь серьезно, кроме писания под его диктовку.... »

Правда, позднее Лев Сергеевич стал относиться к служебным делам серьезнее и, несмотря на скромный чин, выполнял довольно ответственные поручения. Известно также о его двукратном награждении за отличие в делах против горцев. Достаточно ли этого, чтобы заслужить уважение потомков? Возможно, и нет. Но вот еще свидетельства в пользу брата великого поэта. Оказывается, из пансиона Лев был исключен за то, что организовал протест против увольнения из пансиона учителя русской словесности В. К. Кюхельбекера, лицейского товарища своего брата. Стоит ли его упрекать в этом? Известно также, что Александр Сергеевич, будучи в ссылке на юге, очень интересовался Львом, часто писал ему, делился с ним мыслями, интересовался его развитием.

Лев действительно был юноша одаренный, очень неглупый, остроумный, с прекрасным литературным вкусом. Не удивительно, что его постоянно окружали люди, широко известные в российской истории. В столице это были известные литераторы, на Кавказе - видные представители русской и грузинской культуры, славные воины. Со всеми своими друзьями и знакомыми он общался на равных, поскольку был глубоко образованным человеком, с прекрасным литературным вкусом, великолепно знал французскую и русскую литературу, писал стихи.

Он очень любил брата Александра. И, когда узнал о его гибели, был потрясен. А спустя несколько месяцев на Кавказе он встретился с офицером, сосланным сюда за стихи «Смерть поэта», поэтом, которому суждено было стать поэтическим преемником его брата. Не удивительно, что между Львом Пушкиным и Михаилом Лермонтовым сразу возникла симпатия, которая переросла в дружбу, скрепленную позже войной. Познакомиться они могли в Тифлисе, куда осенью 1837 года прибыл опальный поэт, и уж, наверняка, сблизились летом и осенью 1840 года в Чечне, где оба воевали в отряде генерала Галафеева. А об их совместном пребывании в Ставрополе по окончании экспедиции известно от А. Дельвига: «Он (Лермонтов) и Пушкин много острили и шутили с женою Граббе, женщиною небольшого ума и малообразованною...».

Увы, однажды подобное соревнование в остроумии между ними привело к весьма печальным последствиям. Это было 13 июля на вечере в доме Верзилиных. Падчерица генерала Эмилия вспоминала, как она и Лермонтов, «.провальсировав, уселись мирно разговаривать. К нам присоединился Л. С. Пушкин, который также отличался злоязычием, и принялись они вдвоем острить a qui miex (наперебой)». Именно тогда и прозвучала фраза «Горец с большим кинжалом», послужившая Мартынову поводом для вызова на дуэль.Они неоднократно встречались в те летние дни 1841 года - проводили их то в Ресторации, то в доме Верзилиных, но чаще собирались у Лермонтова. Звучали лермонтовские и пушкинские стихи, друзья спорили, шутили, то с веселостью, а то с грустью вспоминали свою совместную походную жизнь. Ясно, что близким дружеским отношениям Лермонтова с братом великого поэта во многом способствовал тот глубокий интерес, который Лермонтов проявлял к личности Пушкина. И все же Лев Сергеевич был для него не только «брат своего брата», но и привлекателен бесшабашной удалью, веселостью нрава, остроумием.Немаловажную роль играло неплохое знание Львом Пушкиным Грузии, которая Лермонтова очень интересовала в связи с замыслами романа о кавказской войне. Очень вероятно, что майор Пушкин, некогда служивший в Нижегородском драгунском полку, свел его командира полковника Безобразова с молодыми людьми, окружавшими Лермонтова, среди которых сам с удовольствием проводил время, несмотря на разницу в возрасте.

В роковой день 15 июля Лев Сергеевич навестил Лермонтова в Железноводске. Родственница поэта Е. Бызовец писала позднее своей подруге: «...мы отправились в шесть часов утра, я .в коляске, а Дмитриевский, Бенкендорф и Пушкин - брат сочинителя - верхами. поехали назад, он (Лермонтов) поехал тоже с нами. В колонке обедали.» Слова Бы-ховец подтверждает петербуржец П. Полево-дин: «Пушкин Лев Сергеевич, родной брат нашего бессмертного сочинителя, весьма убит смертию Лермонтова, он был его приятель. Лермонтов обедал в этот день с ним и прочей молодежью в Шотландке (в шести верстах от Пятигорска) и не сказал ни слова о дуэли, которая должна была состояться через час. Пушкин уверяет, что эта дуэль никогда бы состояться не могла, если б секунданты были не мальчики, она сделана против всех правил и чести».

А Л. Сидери, сын плац-адъютанта пятигорского комендантского управления, со слов отца, заходившего в тот день к Верзилиным, рассказывает: «Все в доме были взволнованы. Вдруг вбегает Лев Сергеевич Пушкин, приехавший на минеральные воды, с волнением говорит: «Почему меня раньше никто не предупредил об их обостренном отношении, я бы помирил.» Так что «Левушка» был одним из тех, кто провел с Михаилом Юрьевичем последние часы его жизни. И можно не сомневаться: знай он о предстоящей дуэли, ее могло бы и не быть. Увы, история сослагательного наклонения не имеет.

Оценивая личность Льва Сергеевича Пушкина, можно сказать: пусть он своим литературным талантом был неизмеримо ниже своего великого брата, пусть вел жизнь далеко не идеальную, зато талантом человеческого общения и многими добрыми качествами обладал не меньшими. А еще заслужил признательность потомства тем, что стал связующим звеном, соединившим двух выдающихся сынов России.